Казаки из яика, или вкратце про уральское казачье войско. Уральское казачество - история в фотографиях

Кто такие уральские казаки

Крепка и надежна сбруюшка ратная,
Конь мой лихой аргамак,
Пика каленая, сабля булатная,
Сам я уральский казак!

Уральское казачье Войско по праву считается одним из древнейших, и, пожалуй, самым самобытным из всех казачьих Войск дореволюционной России. Уральцы были в числе тех немногих казачеств, которые само образовались на границах Руси, являясь «природными» казаками, а не поселенными по царской указке крестьянами и солдатами и названными «казаками».

Время заселения территорий нижнего течения реки Урала (Яика) ватагами вольных людей точно не установлено. Историки называют различные временные рамки появления казаков на Урале: от XIV до XVI веков. Впервые в официальных документах яицкие казаки упомянуты в 30-х годах XVI столетия. Считается, что их отряды в 1550 г. участвовали во взятии Казани, однако, документально подтвержденной первой службой яицких казаков является 1591 г., когда они по «наказу Федора Иоановича» участвовали вместе со стрелецкими полками в боевых действиях против шамхала Тарковского – правителя Дагестана. С этого года и считается старшинство Уральского (Яицкого) казачьего Войска.

Столь же различны мнения исследователей относительно того, откуда пошли яицкие казаки. Кто-то выводит их родословную от тюркских племен, другие говорят об отрядах казаков переселившихся на Яик с Волги или Дона. Вопрос этот до сих пор остается открытым, но очевидно, что Яицкая казачья община была образована вольными людьми, которые, поселившись на Яике, разбили ряд городков вдоль реки, по правому ее берегу. С самого начала своего существования яицкие казаки столкнулись со своими неспокойными соседями, сперва это были ногайцы, затем – киргиз-кайсаки. Их орды, кочующие по левому берегу Яика, переправлялись через реку и нападали на казачьи городки и форпосты, угоняли скот, поджигали дома, уводили людей в рабство. Поэтому, яицкие казаки с начала своего существования все были воинами, с детства учились скакать на коне, держать оружие в руках и защищать родной дом и свое хозяйство. Боевые стычки с кочевниками продолжались вплоть до середины XIX века. С началом службы казаков Московским государям функции охраны собственных территорий переросли в функции охраны всего Московского государства. За охрану границ цари платили казакам жалованье, присылали на Яик порох, оружие и т.п. Вдоль Яика от Яицкого городка до Гурьева вниз по реке была построена Нижне-Яицкая линия, состоящая из ряда крепостиц и форпостов, возведенных в местах возможных переправ через Яик кочевников и выполнявших защитные функции. Вверх по реке от Яицкого городка до Илецкого была построена Верхне-Яицкая линия. Впоследствии, когда необходимость оборонять свои земли отпала, эти крепостицы и форпосты превратились в казачьи станицы и поселки.

Итак, яицкие (уральские) казаки с самого начала поселения своего на Яике были, прежде всего, воинами. Поэтому неудивительно, что они участвовали практически во всех войнах, которые вела Российская Империя. Бились они против крымских татар, поляков, шведов, турок, французов, немцев и многих других народов, храбро сражались под Смоленском, Полтавой, Цюрихом, Лейпцигом, Балаклавой, Иканом, Мукденом и т.д., брали Силистрию, Париж, Самарканд, Геок-Тепе, Перемышль и другие твердыни, неоднократно ходили войной на Хивинское и Кокандское ханства. Много казачьих костей разбросано от Кавказа до Туркестана, сотни казаков погибли в Первой Мировой, тысячи — в Гражданскую.

Парадокс, но, несмотря на то, что уральцы были верными слугами царю и престолу, не раз доказавшими свою верность на поле брани, Яицкое (Уральское) казачье Войско считалось самым «бунтарским». Непокорность уральцев проявлялось при малейшем намерении властей ущемить их права и свободы. Не могли с этим примириться вольные люди. Волнения и беспорядки, переходившие иногда в открытое неповиновение, и в вооруженное противостояние царским войскам происходили на землях уральских казаков регулярно. Все знают, что яицкие казаки являлись движущей силой восстания Е.И. Пугачева в 1773-1775г., а после его подавления хотели всем Войском, подобно донскому атаману Игнату Некрасову, уведшему после восстания К.А. Булавина часть донских казаков в Турцию, уйти за границу. В назидание потомкам, и чтобы навсегда искоренить на Яике память о пугачевском восстании, Екатерина II повелела в 1775 г. переименовать реку Яик в Урал, Яицкий городок — в Уральский, а Яицкое казачье Войско – в Уральское. Так стали Яицкие казаки Уральскими.

Среди мирных профессий, прежде всего, уральские казаки занимались рыболовством. Это неудивительно, зная, какие дары таил в себе Урал (Яик), которому казаки поклонялись как божеству. Они охраняли и берегли реку, защищали ее, лелеяли как родного ребенка и бесконечно любили. И река платила за это казакам своими сокровищами. Начиная с 1732г. ежегодно уральские казаки отправляли в столицу к царскому двору летние и зимние «станицы» (посольства) с дарами Урала — осетровой рыбой и черной икрой. Недаром на старинном гербе уральских казаков изображена стерлядь, а под ней легендарный уральский воин Рыжечка, сразивший шведского богатыря в Полтавском сражении. Помимо рыболовства уральцы занимались охотой и животноводством, земля же в Войске была в общем, общинном пользовании.

Уральские казаки всегда славились и гордились своей самобытностью. Они всегда стремились подчеркнуть свои особенности, отличие их от «русских людей», превосходство над другими сословиями. До 1917 года больше половины Войска были староверами. Православие в казачьей среде приживалось крайне медленно и неохотно, православных храмов на казачьей территории всегда было намного меньше чем старообрядческих.

Неоднократные, в разные времена, «гонения на веру» также служили катализатором волнений и недовольства среди казаков, пострадать за «истинную» веру считалось в их среде «богоугодным делом». В связи с этим становится понятно, почему богоотступников большевиков они встретили как пришествие антихриста, и практически поголовно взялись за оружие. Целых два года Войско героически сражалось за свою свободу, за право называться «казаками». История этой героической, полной подвигов и отваги борьбы до сих пор не написана и практически не изучена. Многие уральцы погибли зимой 1919-1920 гг. отступая с семьями, скотиной и имуществом вдоль Урала к Каспийскому морю. Победили уральцев не пули красных, а тиф и мороз, свирепствовавшие в те годы. Преданное своими союзниками Уральское казачье Войско предпочло не сдаться, а погибнуть в неравной борьбе.

Ныне оставшиеся потомки уральских казаков проживают на территории государства Казахстан. Территория Уральского казачьего Войска была большевиками искромсана – маленькую часть отдали в Оренбургскую область, все остальное — Казахской ССР, в том числе богатейший Урал, крупный город Гурьев с выходом в Каспийское море, многочисленные нефтяные месторождения. Новые хозяева земли начали с главного, захотели стереть всю память о казаках, словно и не было их на этих землях никогда. Переименовали в третий раз за короткий срок Урал, теперь это на казахский манер – Орал, нет больше города Гурьева – есть Атырау, нет Уральской области – есть Западно-Казахстанская. В Уральске до сих пор стоят улицы, названные в честь палачей казачества – Чапаева, Фурманова, Петровского (председатель местного ЧК). На них воздвигаются памятники новым героем – Абаю, Срым Датову и им подобным. Существующая Уральская казачья община расколота, есть два атамана, две газеты, несколько казачьих организаций, каждая из которых решает разные цели и задачи. Но как бы нас не называли, как бы не унижали и не ставили на колени, нам есть чем гордиться, ведь мы потомки славного Уральского казачьего Войска, а, как известно, «казачьему роду нет переводу».

И в царское время и на сегодняшний день уральские казаки остаются самыми обделенными в информационном плане. Нет ни частичной, ни тем более полной истории Войска, практически не описана боевая служба, походы и подвиги казаков, практически отсутствуют литература мемуарного характера. О героях-уральцах не существует справочной литературы, нет изданий биографического плана. Древнейшее Войско словно забыто, а многие и не знают, что такое существовало. Наша задача искоренить эту несправедливость, восстановить имена забытых уральских богатырей-«Горынычей», помнить их подвиги и передать уральский казачий дух будущему поколению.

Уральские казаки.
История времён безумной войны.

Глава 1. Оборона.

Гражданская война на территории Уральского казачьего войска развивалась по тому же сценарию, что и в других казачьих регионах. Белых казаки не поддержали, к красным отнеслись нейтрально, наивно думая, что Советская власть их не тронет. «Триумфальное шествие Советской власти» как и в других регионах страны, закончилось здесь в марте 1918 года. Уральские казаки очень быстро ощутили на своей шкуре все прелести новой власти и в союзе с оренбургскими казаками подняли мятеж. Казаки разогнали большевистские ревкомы и уничтожили посланные на подавление мятежа карательные отряды красных. Борьба уральских казаков с большевиками носила особенно жестокий и беспощадный характер даже в сравнение с тем, что происходило в других местах. Связана эта борьба, прежде всего с именем атамана Толстова.
Владимир Сергеевич Толстов был избран атаманом Уральского казачьего войска в марте 1919 года на войсковом съезде в Гурьеве. Атаман получил от съезда неограниченные почти диктаторские полномочия. В постановлении съезда в частности, говорилось: «Идя навстречу желаниям и требованиям населения станиц, не занятых большевиками, и организованных воинских частей о необходимости вручения власти одному лицу, Войсковой Съезд постановил: «Станицы и войсковые части временно, до освобождения войсковой территории от большевизма, избирают Войсковым Атаманом генерал-майора В. С. Толстова и вручают ему неограниченную власть над жизнью и смертью воинских чинов».
В апреле того же года Толстов возглавил Уральскую армию, формально подчинявшуюся Колчаку. Костяк армии составили уральские казаки. В том же апреле, воспользовавшись общим крупным наступлением всех войск Колчака, уральцы под командованием Толстова осадили свою столицу город Уральск, который с января 1919 года находился в руках красных. Красный гарнизон, оборонявший город выполнял важную задачу, сковывая Уральскую армию белых и прикрывая фланг и тыл Южной группы Восточного фронта красных, которым командовал Фрунзе. Гарнизон стойко оборонялся, но в июне 1919 положение стало критическим.

***
- Здравствуйте, Василий Иванович! - протянул Фрунзе руку Чапаеву.
- Здравствуйте, Михаил Васильевич!
- Ну, как поживаете?
- Спасибо, не жалуюсь.
- Это хорошо, товарищ Чапаев. Слава о Вас дорогой мой, просто гремит!!! На днях сам товарищ Троцкий тепло о Вас отзывался.
- Служу трудовому народу, товарищ Фрунзе! – ответил довольный Чапаев.
- А между тем вызвал я Вас сегодня, товарищ Чапаев, чтобы поставить перед Вами очень трудную, но очень важную задачу. Прошу Вас подойдёмте к карте.
- Я хочу поручить вашей 25-дивизии, продолжал Фрунзе, подготовить и осуществить операцию по снятию осады с Уральска. Уральский гарнизон держится героически, но положение тяжёлое, иссякают боеприпасы, продовольствие, фураж, медикаменты. Усилия 4-й армии по деблокированию Уральска ни к чему не привели, к тому же в тылу 4-й армии поднимает голову контрреволюция. Удержать город крайне важно для недопущения соединения сил Деникина с силами Колчака, а потому бросить уральцев на произвол судьбы мы никак не можем. Ваша задача, товарищ Чапаев, ударить с севера и при содействии 4-й армии прорвать блокаду города. Задача не из лёгких, я знаю. Силы белых по нашим данным составляют около 5 000 штыков, 15 000 сабель, 45 орудий, 160 пулемётов. Справитесь, товарищ Чапаев?
- Справимся, товарищ Фрунзе, занять Уфу было тоже нелегко, справились. Задача ясна, разрешите приступать к разработке операции?
- Приступайте!

***
С 5 по 11 июля 1919 года 25-я стрелковая дивизия под командованием Чапаева в результате решительных действий прорвала блокаду Уральска. Казаки Толстова отступили.

Глава 2. Смерть Василия Ивановича.

***
- Василий Иванович, ты мне скажи, ты за большевиков али за коммунистов? – в очередной раз спросил Чапаева заплетающимся языком Исаев.
- Ха-ха-ха!!! – громко расхохотался комдив. Петька, я тебе уже сотый раз говорю, коммунисты и большевики это одно и то же, понимаешь? Исаев кивнул головой.
А ну, давай-ка, ещё выпьем, - Чапаев схватил бутыль самогона.
- Василий Иванович, ну, сколько уже можно? Который день не просыхаете, - откуда-то из-за угла запротестовал Фурманов.
- Ты, что? – взревел Чапаев. Ты кому это говоришь? Чапаю? – Василий Иванович сверкнул глазами и, шатаясь, направился к комиссару.
- Вы проявляете беспечность товарищ Чапаев, а что если белые нагрянут?
- Ха-ха-ха!!! – захохотал Василий Иванович. Петька, ты слышал? Белые!!! Какие к чёрту белые, нет тут никаких белых. А ну, пей, комиссар, не отлынивай! Пей, кому говорю!
- Что это? – встревожено, спросил Фурманов. Слышите? Никак стреляют?
- Да, брось комиссар, бойцы, наверное, в воздух палят.
- Пётр, а ну проверь, что там, - скомандовал Фурманов.
Исаев выбежал из избы и вскоре вернулся, шатаясь и истекая кровью.
- Василий Иванович, белые!!! Бегите!!!
Чапаев мгновенно протрезвел.
- Василий Иванович, давай в окно, - скомандовал Фурманов.
На улице завязался бой, во время которого Чапаев был дважды ранен. Второе ранение было тяжелым, красноармейцы были вынуждены переправить комдива на плоту на другой берег Урала.

***
- Вот, Дмитрий Андреевич, пришло мне время помирать, - тяжёло дыша, шептал Чапаев.
- Василий Иванович, брось, не время ещё, ещё поживём, повоюем, - успокаивал его Фурманов.
- Отвоевал я своё, комиссар. Не то обидно, что погибаю, обидно, что почём зря. Послушай, - Чапаев сделал последнее усилие. Негоже мне помирать по глупости такой, Дмитрий Андреевич. Обещай мне, ради нашей дружбы, обещай… - Чапаев не успел закончить и навсегда закрыл глаза.
- Василий Иванович, Василий Иванович! - не своим голосом заорал Фурманов. Не уходи!!!

Глава 3. Разгром.

К 12 часам дня 5 сентября бой в Лбищенске, шедший всю ночь закончился. Ещё два дня шла «зачистка». Красные, не успевшие переправиться на другой берег Урала, были либо обнаружены казаками, либо выданы местными жителями. Казаки праздновали победу. Потери красных составили 1500 человек, ещё 800 было взято в плен. Потери уральцев составили 24 убитых и 94 раненых, но в числе погибших был и командир отряда Николай Бородин. Не подозревая о состоявшемся сражении, в Лбищенск вскоре прибыл и по прибытии немедленно уничтожен красный отряд особого назначения.
После разгрома в Лбизенске войска красных отступили на позиции, которые они занимали в июле. Уже в октябре 1919 Уральская армия Толстова вновь окружила и осадила Уральск.

***
- Дмитрий Андреевич, ну, как же такое могло произойти? Ну, ты мне объясни, - никак не мог прийти в себя Кутяков.
- Вероломное нападение, Иван Семёнович - ответил Фурманов.
- Я понимаю, что вероломное. Это ж, сколько там людей полегло! Мы отброшены на позиции, на которых были 2 месяца назад! – продолжал сокрушаться Кутяков. Уничтожено почти всё командование дивизии!!! Всё командование!!! А склады, там же амуниции, продовольствия, снаряжения на две дивизии! – не унимался Кутяков. Радиостанция, пулемёты, пять аэропланов! Пять!!! Это же полный разгром!!! Как же такое могло произойти Дмитрий Андреевич, ну, скажи мне.
Фурманов молчал, опустив глаза.
- Вероломное нападение говоришь, - не унимался Кутяков. А, что они, по-твоему, должны были вас заранее предупредить? Чем вы все там занимались, товарищ Фурманов?
- Так, как же такое можно было ожидать, Иван Сёменович? По донесениям разведки никаких белых за 300 километров не было. Чем мы занимались? Чем? Ну, ты ведь знаешь кипучую натуру нашего Чапая, весь день на ногах, с бойцами, на позициях, вечерами чаёвничали, жарко спорили о марксизме. В тот день разбирали очередную главу «Капитала», спор получился особенно жарким, засиделись, устали, поздно легли спать. Я так мыслю, Иван Семёнович, без измены не обошлось. Чапая только уже не вернуть, - вздохнул Фурманов. Но вёл он себя героически. Не растерялся, возглавил контратаку, забросал белых гранатами, дрался до конца, и только когда патроны кончились, бросился в Урал, ну, там его белогвардейская пуля и настигла. Мы уже ничего сделать не могли.
- Какого человека потеряли, какого комдива, - держался руками за голову Кутяков. Ну, ничего Дмитрий Андреевич, я этим гадам за Чапая отомщу, будь уверен. Даю слово большевика, слово красного комдива, будем бить казачков беспощадно! Ну, а Василий Иванович навсегда останется в наших сердцах, вечная ему память! Сегодня же лично буду ходатайствовать перед товарищем Троцким о присвоении 25-й стрелковой дивизии имени Василия Ивановича Чапаева. Будем бить белогвардейщину с именем Чапая на устах, товарищ Фурманов!

***
Операция в Лбищенске была последним крупным успехом Уральской армии. В ноябре 1919 Западный фронт Колчака развалился. В ходе Уральско-Гурьевской операции, проведённой силами 25-й стрелковой дивизии Кутякова в ноябре 1919 – январе 1920 года Уральская армия Толстова была разгромлена. Казаки сделали попытку соединиться с силами Деникина, но путь им преградила Волжско-Каспийская военная флотилия красных, которой командовал Фёдор Раскольников. Флотилия Раскольникова отныне как злой рок будет преследовать казаков повсюду.
Толстов принял решение отступать к Форту-Александровскому (ныне Форт-Шевченко) на побережье Каспийского моря. В Форте-Александровском на паромах предполагалась переправиться на Северный Кавказ, находившийся под контролем Деникина. В поход двинулось 15 000 человек из числа Уральской армии, а также гражданских лиц, не пожелавших остаться под властью красных. В историю Белого движения этот поход вошёл под названием «Марш смерти».

Глава 4. Марш смерти.

«Марш смерти» начался 5 января 1920 года. Уральской армии и следовавшему за ней гражданскому населению предстояло пройти 1200 километров вдоль восточного берега Каспийского моря по безлюдной пустыни. На протяжении почти всего пути населённых пунктов не было, стоял сорокаградусный мороз, дорога шла возле моря с изрезанной многочисленными лиманами береговой линией, что сильно затрудняло движение. По всем этим причинам красные уральцев не преследовали. Однако, никому не подчиняющиеся местные разбойничьи банды всё же нападали на отставшие группы казаков, грабили их и убивали. Но главными врагами были ветер, холод, голод и болезни. От ветра и мороза казаки прятались под фургонами, грелись возле верблюдов или выкапывали специальные ямы. Воду добывали изо льда, который растапливали в котелках на огне, а пищу готовили, бросая в котелки куски теста.
5 марта 1920 года, показался Форт-Александровский. Из 15 000 вышедших в поход выжили 3 000 человек, остальные погибли в пути от мороза, тифа и голода.

***
- Ты, что остановился атаман? – раздались голоса казаков. Всё, дошли уже, вроде.
- Идите, идите, я вас догоню, - отозвался Толстов. Он слез с коня и печально посмотрел назад:
- Как пустынна и голодна, степь! – зашептал он. Сколько ты поела молодых жизней! Тысячи вошли в твою пасть, а вышли десятки. Вы лучшие люди, боровшиеся за вековую славу Войска, принесли свои головы сюда для того, чтобы закопать их под снегами и не видеть опозоренной Родины. Да пребудет с вами вечный покой и вечная слава, воины! – Толстов снял папаху и перекрестился.

***
Но конец «Марша смерти» не означал конец испытаниям. В Форте-Александровском казаков ждала страшная весть. Войска Деникина на Северном Кавказе были разгромлены. В Петровск (ныне Махачкала) к Деникину удалось переправить лишь больных, раненных и обмороженных. Остальные не успели, Петровск уже был занят Волжско-Каспийской военной флотилией.

***
- Привет честной компании! – поздоровался Раскольников. Не помешал?
- О чём речь, как ты можешь помешать? – обрадовался гостю Блюмкин. А ну давай-ка выпей с нами. Ты знаком с Серёжей?
- А как же, кто не знает Сергея Есенина!
- Давай, давай, выпьем!
- Нет, нет, Яша не сегодня, как-нибудь в другой раз, у меня к тебе дело.
- Говори, что за дело? – спросил Блюмкин. Говори при Серёже, не стесняйся, он свой.
- Волжско-Каспийская флотилия под моим командованием по приказу товарища Троцкого на днях отплывает в Форт-Александровский добивать казачков. Много времени это не займёт, уральцы деморализованы, дальше идём в Персию отбивать угнанные белыми и англичанами корабли Каспийского флота. Высадка в порту Энзели, операция также много времени не займёт. А у тебя будет своё задание, эту просьбу просил довести до тебя Лев Давидович. Ты высадишься вместе с нами в Энзели, с тобой будет хорошо вооружённый отряд, твоё дело встретиться с нашим союзником товарищем Кучук-ханом и помочь ему в установлении в Персии Советской власти.
- Прекрасная мысль! – тотчас загорелся Блюмкин. Давно об этом мечтал, а то засиделся я здесь на Кавказе, руки чешутся до настоящего дела. Ну, а просьба Льва Давидович для меня закон. Едем! Непременно едем!
- Ой, ребята возьмите меня в Персию, это ж родина поэтов! – подал голос Есенин.
- Нет, товарищ Есенин Вам нельзя, - отрезал Раскольников. Это боевая операция.
- Фёдор под мою ответственность… - поддержал Есенина Блюмкин.
- Нет, нет, даже не уговаривай…
- Да, ты знаешь, какие стихи он пишет? Серёжа, а ну прочти ему что-нибудь.
- Хорошо, Яша, если ты просишь…
- Давай, давай, не стесняйся!
В Хорасане есть такие двери, где обсыпан розами порог.
Там живёт задумчивая пери. В Хорасане есть такие двери,
Но открыть те двери я не мог.
- Ты представляешь, - перебил поэта Блюмкин. Это он тут в Петровске написал, что он напишет в Персии, это будут великие стихи! Фёдор, прошу тебя, открой ему двери Хорасана, будь человеком!
- Ну, хорошо, уговорил, - усмехнулся Раскольников. Готовьтесь к отплытию, поэты революции!

Глава 5. Последний поход.

Атаман, есть ещё время подумать, Раскольников обещает всем сдавшимся сохранить жизнь, - в последний раз призвал Толстова кто-то из офицеров.
- Нет, братцы, не верю я им, - ответил Толстов. Но вас ни в чём не виню, после того, что все мы пережили, снова уходить в неизвестность.… Авось, вам повезёт. Но я по-другому не могу, простите.
- Куда пойдешь-то? План есть?
- Выступаем на Красноводск, дальше посмотрим.
- Так, ведь красные уже в Красноводске.
- Красные сейчас везде, - горько усмехнулся атаман. Попробуем обойти, а дальше видно будет. Ладно, пора, прощайте, братцы, не поминайте лихом! Простите, если, что было не так. Да, хранит вас, Господь!
- Прощай, атаман, прощай!
- По коням! – скомандовал Толстов и в сопровождении двухсот казаков двинулся в путь.

***
5 апреля 1920 года в Форте-Александровском высадилась флотилия Раскольникова. В плен к красным под гарантии сохранения жизни сдались 2 генерала, 27 офицеров и 1600 нижних чинов Уральской армии. Армия прекратила своё существование. Генералов и офицеров вскоре расстреляли, остальные вступили в Красную Армию.

***
- Куда же мы теперь, атаман, - вновь раздались недовольные голоса.
- Куда, куда, я же сказал, в Персию идём, что непонятно? – огрызнулся Толстов. Хватит болтать, глядите в оба, а то на красных опять нарвёмся! Или большевикам хотите сдаться? Так, пожалуйста, я никого не держу!
- Не злись, атаман, люди знать хотят, что нам делать в этой Персии басурманской.
- Есть там один человек хороший, персиянин, казаков тепло принимает.
- Что же это за благодетель такой? Как звать величать персиянина этого?
- Реза Пехлеви, - ответил Толстов. Потерпите, братцы, немного ещё осталось.

***
Сорок уральских казаков из числа вышедших в апреле из Форта-Александровского погибли по пути в стычках с отрядами красных и местными, никому не подчинявшимися бандами. Те, кто выжил, 160 человек во главе с атаманом Толстовым 22 мая 1920 года перешли персидскую границу.
В Персии группу Толстова встретили хорошо. Губернатор приграничной области предоставил им ночлег и приют. Казаки, наконец-то, смогли немного отдохнуть после долгих мытарств, а также подлечиться, после чего под охраной их отправили в Тегеран.
Между тем в стране, в которой они получили убежище, царил такой же хаос, как и в России 1917 года и назревала своя безумная война. Здесь были и свои либералы, и кадеты, и коммунисты. Были дженгелийцы (люди леса) во главе с Кучук-ханом, которого поддерживала Советская Россия. Персидский шах Султан Ахмад из династии Каджаров страной фактически не правил, Персия была частично оккупирована Великобританией. А ещё в Персии была Персидская казачья бригада под командованием генерала Реза Пехлеви. Бригада была сформирована российскими военными инструкторами ещё в 80-х годах 19 века и являлась лейб-гвардией шаха. Она состояла из русских и персов и долго служила инструментом российского влияния в стране. Реза Пехлеви начинал рядовым Персидской казачьей бригады и дослужился до командующего. Опираясь на десятитысячную Персидскую казачью бригаду, Пехлеви стремился навести в стране порядок и установить жёсткую власть. В своих стремлениях он был схож с Корниловым. Русский генерал любил окружать себя азиатами, а азиат Пехлеви русскими. К Пехлеви стремились и находили убежище многие офицеры и солдаты разгромленных белых армий. К Пехлеви прибыла и группа Толстова. Последний поход последнего атамана Уральского казачьего войска закончился в Тегеране.
Глава 6. Персидские мотивы.

Знаем, мы эту флотилию, о которой ты говоришь, - оживился Пехлеви. За неделю до того, как вы пришли в Персию, высадилась эта флотилия в Энзели, отбила корабли и ушла в Россию. Но большевистские отряды остались, командует ими какой-то Блюмкин. Блюмкин снюхался с нашим Кучук-ханом, вместе провозгласили Персидскую Советскую Социалистическую Республику…
- Вот, как! – воскликнул Толстов, прервав своего собеседника. И до вас Советы докатились?
- Докатились, - подтвердил Пехлеви. Кучук-хан теперь главный народный комиссар, а Блюмкин председатель Реввоенсовета, командует персидской Красной Армией. Говорят ещё, что поэт какой-то везде за ним следует, то ли Ясенин, то ли Исенин…
- Есенин. Есть такой поэт, - подтвердил Толстов. Короче, всё у вас как у нас, и Красная Армия, и комиссары.
- Но, мы будем с этим кончать, - твёрдо сказал Пехлеви. И очень скоро. И тебе атаман, я предлагаю присоединиться к нам, бить и ваших и наших комиссаров. Уральских казаков в моей бригаде много, да, и не только уральских, Старосельский мой заместитель, Кондратьев начальник штаба, фамилии тебе знакомые, всем этим людям я доверяю, как себе. И тебе Владимир Сергеевич хорошую должность подыщу. Что скажешь?
- Нет, Реза, - покачал головой Толстов. Благодарен я тебе по гроб жизни за то, что ты меня приютил, обогрел, век не забуду, но воевать я больше не могу. Отвоевался, слишком много смертей повидал, нет больше сил моих, прости меня великодушно. Позволь мне остаться в Персии мирным жителем. Конечно, если, кто из казаков изъявит желание тебе послужить, отговаривать не буду, наоборот, призову, но сам не пойду.
- Ну, что ж, - вздохнул Пехлеви. Жаль, очень жаль, но я тебя понимаю. Живи в Персии, занимайся, чем хочешь, никто тебя здесь не тронет. А тронет, будет иметь дело со мной.

***
- Дорогие мои казаки, - начал речь Толстов. Я был вашим атаманом почти 2 года, водил вас в бой с большевиками, прошли мы с вами вместе тяжёлый путь от Гурьева до Тегерана, и вот настал последний день моего атаманства. Наше святое Отечество, великая Россия погибла под ударами варваров. Видать сильно мы прогневали Господа Бога, что отвернулся он от нас. Но, я верю, настанет час, Россия опомнится и станет такой же великой, как и раньше. Отныне я перестаю быть вашим атаманом и вместе с другими поселяюсь на гостеприимной персидской земле. Вы выбрали продолжать службу в Персидской казачьей бригаде. Одобряю ваш выбор. И отныне у вас новый атаман, уважаемый господин Реза Пехлеви, - Толстов сделал жест в направлении Пехлеви. Он теперь ваш батька, служите ему и своему новому Отечеству, так же храбро, как служили вы великой России. Да, хранит вас Господь Бог!!!

***
В начале 1921 года генерал Реза Пехлеви, опираясь на Персидскую казачью бригаду, совершил государственный переворот и фактически взял власть в свои руки. В сентябре 1921 года с территории Персии были выведены части Красной Армии, а в ноябре под ударами казаков Пехлеви пала Персидская Советская Социалистическая Республика. Персидская казачья бригада Реза Пехлеви стала основой регулярной персидской армии созданной генералом. В 1925 году династия Каджаров была официально низложена, и Реза Пехлеви был провозглашён новым персидским шахом.
В 1979 году его сын Мохаммед Реза Пехлеви был свергнут в результате исламской революции, но это уже совсем другая история.
Толстов же до 1923 года жил в Персии, потом перебрался во Францию, а в 1942 году в Австралию, где и умер в 1956 году в возрасте 72 лет.
В конце 80-х годов по всей стране началось возрождение казачества, не возродилось только уральское казачество. Возрождать было нечего, на своей исторической родине уральских казаков больше нет. Единственная страна, где они сохранились как этнос это Узбекистан, на территории автономной Республики Каракалпакстан. Сюда уральских казаков сослали ещё в 1875 году за мятеж против царской власти. Они также восставали и против Советской власти, но всё же в этих местах безумная война затронула их не так сильно. Они живут компактно, исповедуют старообрядчество, говорят на особом диалекте, в паспортах все они записаны русскими, но сами продолжают называть себя: Уральские казаки.

http://kraeved.opck.org/biblioteka/kazachestvo_stati/pohod_na_fort_aleksandrovskiy.php

На краю Руси обширной,
Вдоль Урала берегов,
Проживает тихо-мирно
Войско кровных казаков.
Знают все икру Урала
И уральских осетров,
Только знают очень мало
Про уральских казаков.

Уральская казачья песня.

Так это было в действительности. Цель моего очерка — поведать читателю кто такие были уральские казаки, где они жили, чем они жили и как они жили.

Н. С. Самокиш. Уральские казаки.

Земля Уральского казачьего войска была расположена по правому берегу реки Урала, начиналась она от границ Оренбургского казачьего войска и тянулась до берегов Каспийского моря. С запада уральцы имели соседями Самарскую губернию и букеевских киргиз, по левому берегу реки Урала казакам принадлежала узенькая полоска лугов. Там была страна зауральных киргиз.

А. О. Орловский. Битва казаков с киргизами. 1826.

Уральские казаки жили в тупике среди своих необъятных степей, окруженные на две трети киргизскими племенами. Благодаря такой изолированности уральцы больше, чем другие казачьи войска, сохранили быт и обычаи старинного казачества. С самого зарождения, Уральское войско проявило себя как войско бунтарское. Оно всё время имело большие трения с центральным российским правительством, которое в течение всей истории старалось его подчинить окончательно своей воле.

Знамя, бывшее у яицких казаков под Азовом в 1696/97 годах

Выполняя наряды российского государства на свой манер, войско участвовало буквально во всех внешних войнах и пользовалось большой заслуженной боевой славой. Но стоило только Государству начать вводить какие-либо изменения в жизни казаков, казаки видели в этом посягательство на свободу, восставали, и их «не желам» много приносило хлопот, а самим казакам всегда стоило очень дорого.

В одно из очередных восстаний, Петр Великий только чудом не уничтожил Яицкое в то время войско. Спас его от гибели преобразователь юго-восточного края Неплюев, сподвижник Петра.

Он доказал, что такой энергичный сплоченный народ, полезный для государства, нельзя уничтожать. В дальнейшем были большие смуты из-за выборных атаманов и из-за религии.

В Яицком войске было очень много старообрядцев, бежавших от гонений из России, так вот их во что бы то ни стало хотели насильно перевести в никоновскую веру.

В Войско почти беспрерывно вводились правительственные войска из Оренбурга.

И в 1772 году, когда пришел на Яик генерал Траубенберг, с артиллерией и пехотой, на него набросились казаки, артиллеристов перебили, растерзали самого Траубенберга и войскового атамана Тамбовцева, который был на стороне правительства. За этим событием последовало то, что, по приказу Екатерины, пришел отряд в 3000 человек, под командой генерала Фреймана, и жестоко покарал казаков, многих казнил, многих порол и сажал в тюрьмы и многих услал в Сибирь на поселение.

Вот в такое-то тревожное время и пришел на Яик донской казак Емельян Пугачев. Яицкие казаки, сомневаясь, что он действительно император, всё же нашли, что момент подходящий, и решили тряхнуть Москвой.

Описывать этот мятеж не входит в мои планы, можно сказать что Войско, после подавления этого мятежа, сильно пострадало и совершенно обезлюдело.

И Войско Яицкое, по приказу Екатерины II, стало называться Войском Уральским, река Яик рекой Уралом, а Яицкий городок — городом Уральском. Екатерину Великую сильно невзлюбили казаки и, наоборот, большими симпатиями пользовался Павел I, вероятно, потому, что он предал забвению Пугачевский бунт и выразил желание иметь при себе гвардейскую сотню уральцев.

Сотня была сформирована под командой Севрюгина и была в большом фаворе у императора.

Когда во дворце решено было задушить Павла, то граф Панин предусмотрительно услал Уральскую сотню в Царское Село, боясь, что уральцы вступятся за него. И до последнего времени многие берегли неразменный серебряный рубль Павла с изречением «Не нам, не нам, а имени Твоему».

В дальнейшем у казаков было упорное мнение, что все обиды и несправедливости шли от ставленников Государя и что Государю об этом ничего не известно, поэтому они часто посылали делегатов к Государю, но их всегда перехватывали и наказывали.

В 1803 году вводилось новое положение и формы. Произошло восстание, и когда князь Волконский, присланный на усмирение, стал допрашивать зачинщика Ефима Павлова, казака, то последний, как в песне говорится, такой ответ держал:

В этот период у уральцев было большое недовольство наказным атаманом. На площади, запруженной народом, группа казаков-стариков по сигналу хватаются за колеса царской кареты и останавливают ее. Падают на колени и подают челобитную выглянувшему испуганному наследнику. Результат оказался плачевный. Всех этих стариков приказано было выпороть и отправить в Сибирь. Сотня, конвоировавшая Наследника, была расформирована.

Последняя смута произошла при введении всеобщей воинской повинности в 1874 году. В этом году были введены в жизни уральцев различные реформы, касавшиеся их военной службы и самоуправлении. Между прочим вводилась для каждого казака военная служба, что в корне изменяло прежний порядок отбывания воинской повинности. Уральские казаки выросли с недоверием к центральной власти и как огня боялись ее вмешательства в их внутренние дела. Когда начальство узнало, что среди казаков появилось недовольство, преимущественно среди стариков, игравших всегда большую роль среди старообрядческого патриархального населения, оно распорядилось отбирать поголовно «подписку» о принятия нового положения, причем подписываться предлагали на чистых листах.

Вот тут-то и заварилась каша, которую начальству пришлось расхлебывать в течение десятка лет и в результате которой была массовая ссылка казаков с семьями в административном порядке на поселение в пустынные части Сырдарьинской и Амударьинской областей Туркестанского края.

Давать подписки уральцы решительно отказались, мотивируя свои отказ двумя резонами: во-первых, они не знают, что подписывают на белых листах, во-вторых, по своим религиозным убеждениям, которые запрещают им давать клятвенные обещания и пр. Этот второй резон, основанный на религиозном суеверии, принял массовый характер. Угрозы и насильственные меры начальства только усилили пассивное сопротивление, принявшее характер мученичества за веру! Женщины запрещали сыновьям и мужьям подчиняться новому положению и давать подписку, считая это великим грехом. Отцы грозили проклятиями сыновьям и первыми пошли под арест, процессии арестованных, почтенных бородатых стариков, под конвоем военной стражи, только подливали масла в огонь, и арестовать пришлось чуть не поголовно всех.

Для устрашения решили сослать первые партии. Это было в 1875 году. Арестованные сопротивлялись, их приходилось тащить силой, что при сотнях арестованных представляло не легкую задачу для конвоя. Стариков истязали и затем силой втаскивали на телеги и увозили. Вообще, картина всего этого насилия носила дикий и возмутительный характер.

Вот эти-то казаки уральские, назывались «уходцами». Ссылка была бессрочная. Выслано было около трех тысяч казаков, а в 1875 году выслали к ним их семьи, всего около 7 с половиной тысяч. Железной дороги тогда не было, так что это небывалое полчище шло походным порядком, конечно, не мало стариков и детей перемерло в дороге. Много горя и нужды вынесли казаки на чужбине. Губернатор края неоднократно обращался к правительству улучшить их положение, но безрезультатно. В 1891 году, по случаю 300-летия Уральского казачьего войска, наказной атаман генерал Шипов, который с большими симпатиями относился к уральцам, ходатайствовал перед правительством о возвращении казаков уходцев на Урал. Правительство согласилось при условии представления казаками заявления о полном раскаянии в содеянном. Уходцы пренебрегли этой монаршей милостью. Только когда случилась революция в 1917 году, уральцы послали приглашение уходцам, и многие вернулись на Урал. Конечно, из тех, которые были высланы в 1875 году почти никого не осталось в живых, вернулись же их дети и внуки, и сразу им пришлось принять участие в гражданской войне.

В 1914 году, когда началась Германская война, было мобилизовано плюс к трем полкам действительной службы еще 6 льготных.

Когда льготной дивизии объявили, что командовать дивизией будет ген. Кауфман-Туркестанский, — казаки заявили, что не хотят иметь командиром немца. Наказной атаман принужден был запросить правительство, откуда последовало разъяснение, кто такой Кауфман-Туркестанский, и только тогда казаки успокоились.

Казаки Уральской сотни Сводного лейб-гвардии казачьего полка

Как я уже сказал, уральцы. несмотря на все смуты, были верными слугами Государю и на своих степных маштаках были на всех полях сражений Российского государства и слава о воинах была великолепная.

Государь великолепно наградил сотню и погибшим на месте боя был воздвигнут памятник.

Памятник, поставленный на братской могиле на поле битвы под Иканом

В степи широкой под Иканом
И трое суток с басурманом
У нас кипел кровавый бой…

Как уже сказано, среди уральцев было много старообрядцев различных толков, и это они, главным образом, ревнители старины и всегда были против каких-либо новшеств. Вопросы религиозные среди них имели большое значение.

Церковь Успения Пресвятыя Богородицы

В шестидесятых годах прошлого века, после одного из религиозных притеснений со стороны правительства, казаки решают уходить в другую землю, где есть настоящее православие. Для нахождения этой святой страны, называемой «Беловодское царство» они посылают казака Барышникова. Казак объездил весь свет, но такой страны не нашел. Вторичную попытку делают старообрядцы в 1898 году. Они послали трех казаков, во главе с Хохловым, чтобы, наконец, найти эту землю. Побывали они во многих странах, но опять ничего не нашли. Это событие с большой симпатией описано писателем Короленко. До самого последнего времени от Святейшего Синода ежегодно к Великому Посту приезжали в Уральск миссионеры, которые в одном из храмов устраивали диспуты с целью перевести старообрядцев в никонианскую веру. От старообрядцев выступал ежегодно старик Мирошхин, слепой, который на выступления отвечал тезисами из Священного Писания, причем это происходило таким образом, с ним был юноша, которому Мирошхин приказывал: «Открой такую-то страннцу и читай с такой-то строчки». Память его была феноменальна и он всегда имел большой успех у старообрядцев.

Несмотря на то. что при всех столкновениях с правительством, правительство было победителем, всё же уральцам удалось сохранить некоторые казачьи обычаи.

Уральское — единственное войско Российской Империи, которое до последнего дня сохранило свое общинное строение и имело общую землю, заповедную реку Урал, которая в пределах Войска принадлежала исключительно уральцам и рыболовство на ней производилось исключительно уральцами. Да и сами уральцы пользовались ею только в известные периоды в году. Зимой багренье, весной и осенью плавни и некоторые другие рыболовства. Так как уральцы исстари были рыболовами, то у них выработаны строжайшие правила и приемы этих рыболовств.

Когда германский ученый Паллас посетил Яицкое войско в 1769 году, в царствование Екатерины II, то он описал подробно некоторые рыболовства казаков, они остались без изменения с тех пор. В остальное время Урал сильно охранялся, не допуская браконьеров. Это вызвано необходимостью, так как низовая линия землю имела, можно сказать, пустыню, бывшее морское дно, где ничего не росло; рыболовство у низовых казаков почти было единственным средством для жизни.

Казаки же и провели в жизнь уравнение в благах своей земли. Так как станицы, расположенные выше Уральска, имели хорошую землю и, занимаясь хлебопашеством могли обойтись и без рыболовства, то казаки решили не пускать красную рыбу выше Уральска. Для этой цели они с узенького деревянного моста, перекинутого через Урал, спустили до дна, довольно часто, железные прутья. Рыба поднимаясь вверх по течению, доходит до этого преграждения, останавливается и возвращается обратно, ища других мест. Это сооружение называется «учуг».

Новый железный учуг

Выше же уральское рыболовство вольное и какое угодно.

Землей каждая станица пользовалась, как хотела, по своему, даже съезд выборных от станичных обществ, так называемый Войсковой съезд, или иначе Войсковой круг, не вмешивался в постановления станичных сходов, он их беспрепятственно утверждал. Кстати, этот Войсковой съезд существовали у уральцев до самого конца, но только функции имел исключительно хозяйственного характера и даже наказной атаман не имел права вмешиваться в его дела.

Единственная собственность могла быть у уральцев — это фруктовый сад. Казак подавал просьбу на станичный сход об отводе ему места для сада. Обыкновенно никаких препятствий не было, сход постановлял, Войсковой съезд утверждал, приезжал из Уральска землемер, отмеривал пять полагающихся десятин, и это была собственность казака навсегда и даже его потомков. Но удивительно, что очень немногие заводили эти сады.

Казаки относились настолько ревниво к тому что земля общая, что ее не хотели ни продавать никому и даже сдавать в аренду.

В период, когда наказным атаманом был генерал Н. Шипов, который, кстати сказать, был исключительным атаманом, никак прочие бывшие до и после него. Он, получив назначение на этот пост, взялся с рвением улучшать жизнь казаков и, между прочим, задумал организовать образцовую ферму и сельскохозяйственную школу при ней. С этой фермы каждый казак, по желанию, мог взять улучшенных производителей для скота. Большого труда стоило генералу Шипову добиться разрешения у Съезда на отчуждение земли под эту ферму.

Как видит читатель из моей исторической заметки, среди уральцев все время была большая убыль в людях, новых же не принимали, народонаселение было плотным только в верхних станицах, там где были хорошие земли. Ниже Уральска даже к 1914 году население было редкое — это, вероятно, также влияло на то, что вопрос о дележке земли никогда не поднимался. Земли было много, и каждый пахал где ему вздумалось, и каждый пас свои косяки лошадей, стада рогатого скота и куры баранов, где им отводил место станичный сход.

Уральская казачка из зажиточной семьи

Уральцы жили богато, а некоторые казаки имели очень большое количество лошадей, рогатого скота и баранов.

Воспитание коней у коннозаводчиков было особенное. Летом, кони всегда были в степи, там они паслись и ночевали. Зимой, для них имелись помещения, но кормили их сеном, которое разбрасывали на чистом снегу и их не поили: вместе с сеном, они забирали снег; а в самом начале зимы, когда снег был не глубокий, им сена еще не давали, они как говорят «тебеневали» то есть, разрывая копытом снег, находили себе пропитание. И кони были как дикие; их начинали учить четырехлетками только. Когда приезжала ремонтная комиссия для армии, то это было зрелище, когда арканом ловили этих коней и силой подводили к ветеринару и, после принятия, накладывали тавро. И таких-то вот коней раздавали казакам новобранцам и сколько нужно было иметь знания, терпения, ловкости и храбрости, чтобы приучить такую лошадь к строю. Результатом такого воспитания получались кони выносливые, не боявшиеся ни буранов, ни дождей.

Для баранов существовали, только для зимы, камышовые загородки без крыши. Кура баранов насчитывала 500 штук, и вот в загородку или двор загонялись бараны с таким расчетом, что когда они лягут, то лежат так плотно друг к другу, что между ними ступить нельзя. И в таком виде их никакой мороз и дождь не брал, было у них там очень тепло. Их так же, как и коней, зимой кормили на снегу и не поили.

Уральцы никогда не служили на кобылицах.

Несмотря на то, что уральцы были весьма консервативны и чуждались новшеств, все же косу уже заменяла косилка; обмолотка пшеницы производилась уже не лошадьми, а паровыми молотилками, соха была давно заменена плугом.

И даже к войне 1914-го года уже видны были автомобили. Но патриархальный быт сидел крепко у казаков.

Я возьму для примера мою станицу Чижинскую. В моей станице, например, мой отец и дядя к праздникам Рождества и Пасхе обязательно посылали многим казакам из бедных на разговенье по пол бараньей туши, чай и сахар, а кому и материи на обновки. Также посылалось, как обычай, в день каких-нибудь поминок, сладкий пирог со свечкой и с денежкой — но это делалось тайно. Для этого меня посылала мать, когда уже совсем темнело, и я должен был положить это на окно и быстро убежать.

Весной некоторые казаки приходили брать быков на все летние работы и возвращали их только поздней осенью. О том как помогали другие богатые казаки мне неизвестно по той причине, что все эти добрые дела делались без огласки. Среди старообрядцев было много курьёзов, придет какой ни будь такой к отцу по делу. Подойдешь к нему поздороваться, а он руки не протягивает, потому что я не его веры. Среди казаков старообрядцев были и такие, которые, поехав куда-либо далеко, по пути просились у кого-нибудь переночевать и это делалось таким образом: постучит в окно и прочтет молитву: «Господи Исусе Христе. Сыне Божий, помилуй нас!». Из дома отвечают: «Аминь!» — «Пустите переночевать Христа ради».

Пускают их переночевать, но из вашего самовара они не принимают чаю, потому что мы не их веры. Они разводят огонь во дворе и там кипятят воду в привезенных с собой чайниках. Некоторые вообще самовар не признают, считая, что в нем есть что-то от дьявола. В домах старообрядцы не разрешали курить, а если по незнанию вы вздумали закурить, то казак бесцеремонно у вас вышибал папироску изо рта.

Моя семья была тоже старообрядческой и вот мне родители рассказывали, как они поздней осенью на лошадях в санях возили меня крестить за 400 верст на Волгу, там в это время скрывался наш священник.

Как курьёз, могу указать читателю, что уральцы все носили бороду. Носили её не только старообрядцы, которые считали за большой грех ее брить, но и никонианцы. Некоторые офицеры оставляли усы, брили бороды и существует шутливое стихотворение нашего поэта офицера А. Б. Карпова.

Утро, солнышко сияет,
Сотня в поле выступает,
Хоть всю сотню обскачи,
Всюду в ней бородачи.
Лишь я один их осрамил —
Свою бороду обрил.

В войну 14-го года были большие неприятности с этими бородами, когда приходилось напяливать противогазовую маску.

У уральцев все фамилии оканчивались на буквы -ов, -ев и -ин, никаких -ич, -ский и прочее не было. Поэтому, когда они принимали кого-нибудь в казаки за боевые отличия или за заслуги перед Войском, то меняли фамилии на свой лад.

И еще один курьёз. Некоторые историки, и даже Пушкин, в своей «Истории Пугачевского бунта», считают, что яицкие казаки произошли от донских. Уральцы с этим категорически не соглашаются. Уральцы считают, что такие древние вольные войска — Донское, Терское, Волжское и Яицкое образовались самостоятельно, но что в течение истории некоторые казаки переходили из войска в войско.

Что Донское войско было самое древнее и самое большое, и яицкие казаки были в тесной связи с ним, — это уральцы признают, но по какой причине была тяга у донцов переходить к яицким казакам, это им неизвестно. Нужно думать, что они уходили по той причине, что им что-либо не нравилось. Как пример, можно указать на атамана Гугню — это был ушкуйник и бежал из Новгорода в то время когда Иван Грозный уничтожил Новгородское вече. Бежал он на Дон, но что-то ему не понравилось на Дону, и он перешел на Яик.

Кстати, на Яике он особенно себя ничем не проявил, известен лишь тем, что нарушил прежний обычай яицких казаков, которые, уходя в поход, бросали своих жен, а из похода привозили новых. Он свою жену сберег, а новую не привез, и вот с этой самой Гугнихи появились постоянные жены. Казаки величают ее прабабушкой Гугнихой и при всяких удобных и неудобных случаях поднимают бокал за нее.
__________

В Уральске равенство было полное, и никакие заслуги перед Войском не давали право иметь больше.

Никаких привилегированных сословий, как было в Донском войске, когда государи давали донцам титулы с пожалованием земель и крестьян, в Уральском войске не было.
__________

Уральцы были великороссы, украинской крови не было. Были так же полноправными казаками татары, калмыки, и были они великолепными казаками. Из татар было даже офицерство.

ПРИШЛОЕ НАСЕЛЕНИЕ

Город Уральск к войне 1914 года насчитывал 50 тысяч населения; из них половина была иногородних.

Все коммерческие предприятия и вся торговля была в руках иногородних. Казаки не любили заниматься торговлей. Все эти коммерческие предприятия богатели за счет казаков. Все ремесленники, все служащие почт, банков и прочее были иногородние.

В Уральске были казачье реальное училище и женская гимназия, также правительственные мужская и женская гимназии. Весь персонал был иногородний. Все часовщики и аптекари были евреи. Евреев было до 40 семейств, и жили богато.

По станицам пришлого населения было мало. Это были, главным образом, ремесленники и торговцы.

Русско-киргизская школа ремесленных учеников, или просто Киргизская школа

На всей территории Войска было много киргизов Букеевской орды. Они были бесправны, служили у казаков пастухами и работали на полевых работах и, нужно сознаться, казаки их сильно эксплуатировали. Некоторые одалживали им в течение зимы чай, сахар, муку и деньги под большие проценты; они должны были отрабатывать летом.

Среди них было много конокрадов, один из них получил большую известность и был неуловим, так как был киргизами укрываем. Звали его Айдан-Галий. Он умудрялся выбирать в косяке лучших лошадей, ему, конечно помогали его сородичи, и угонял их за Урал или в Самарскую губернию. Однажды даже угнал целый косяк лошадей в 300 голов, но переправить через Урал их скрытно не удалось, и настигнутый принужден был бросить косяк и скрыться. Поймать его так н не удалось, по слухам, он бежал в Турцию.

Казаки бесцеремонно выселяли в Букеевскую орду киргиз, замеченных в неблаговидных поступках. Всё это пришлое население не любило казаков и казаки кровно с ними не мешались. Казаки женились только на казачках, за исключением редчайших случаев. На киргизках не женились никогда.

Теперь, с разрешения читателя, я предложу описание багрения у уральских казаков Б. Кирова.

БАГРЕНЬЕ

Кажется мне, что тот, кто никогда не бывал на Урале или же не встречался с уральскими казаками, даже и не слыхал такого слова, а, между тем, багренье — это целое событие в жизни уральцев.

Багренье — особый вид зимнего рыболовства. Я думаю, что не ошибусь, если скажу, что оно существовало только на Урале.

Багренье — торжество, казачий праздник.

С осени, с началом первых холодов, красная рыба — осетры, севрюга — идет на зимовку. Она собирается в станки (стада) и, выбрав себе место, опускается на дно, где и проводит время до теплых дней. Казаки следят за Уралом и замечают эти места.

Обычно около Рождественских праздников особая комиссия из стариков, наблюдающих за Уралом, определяла, что лед достаточно окреп, чтобы выдержать всё Войско. Назначался день. Заблаговременно приготовлялись багры, подбагренники, пешни, чистилась сбруя, подновлялись сани, пеклись багренные витушки и накануне, в ночь, казаки на лучших конях выезжали на багренье. Ехали туда же жены и дети.

Казаки и казачата одеты в специальный багренный костюм: папаха с малиновым верхом, черная суконная куртка, заправленная в белые холщевые шаровары. Казачки одеты по-праздничному — в бархатные, на лисьем меху, шубы и в дорогие шали.

Выезжали целыми станицами, ездили и в одиночку, но все сливались в один поток саней и двигались, не нарушая порядка, куда вёл головной. Там ставили лошадей в строгие правильные ряды. Казаки выстраивались на обоих берегах Урала длинным фронтом, и ждали. Казачки веселыми группами толпились сзади.

На берегу стояла киргизская кибитка, и около нее собирались старшие чины Войска и их семьи.

Около девяти часов, вдали, на фоне снежной степи, показывалась тройка, конвоируемая конными казаками. Ехал атаман.

Тройка подкатывала к кибитке, и атаман, выйдя из саней, громко здоровался со станичниками. Дружный громкий ответ Войска несся в морозном воздухе.

Потом наступала торжественная тишина. На лед, на середину Урала, выходил багренный атаман и давал знак к началу багренья.

Колыхнулись ряды казаков и бегом двинулись к Уралу. С длинными баграми в руках прыгали казаки с яра в глубокий снег, катились по нему вниз и бежали по льду на стремя Урала. Останавливались и пешнями начинали пробивать во льду небольшие проруби. Проходило несколько секунд. Толстый лед прорублен. Почти одновременно поднимались древки багров, образуя целый лес, и тотчас же погружались в проруби. Начиналось багрение.

Рыба, напуганная шумом, поднималась и шла подо льдом, но встречала на своем пути багры и, поддетая крюком, подтягивалась ко льду. Сейчас же пробивалась большая прорубь и через мгновение рыба, подхваченная еще несколькими подбагренниками, же билась на льду и замерзала. Подъезжали сани с флагом, казаки, часто с трудом, клали на них огромную рыбу и увозили в барак на берегу, куда складывался весь улов.

С большим вниманием и интересом следила толпа на берегу затем, что делалось на льду, и появление каждой новой рыбы встречалось восторженным гулом.

Первый день, по обычаю, разбагривали лучшую ятовь недалеко от Уральска; багренье было особое. Царское багренье. Царю в дар Войско отправляло по традиции весь этот улов. Большие обозы, а в последнее время несколько вагонов, груженных рыбой, шли ежегодно в Петербург, в «презент».

К полудню начинали разъезжаться.

Застоявшиеся на морозе кони рвались вперед, и казаки, довольные хорошим уловом, давали им полную волю. Начиналась скачка. По ровной широкой дороге, обгоняя друг друга, неслись в санках казаки. Крупной рысью шли сытые лошади, забрасывая снежной пылью седоков.

Вихрем пролетает мимо вас пара в маленьких санках. Пригнувшись слегка к передку и выставив одну ногу из саней, сидит казак. Папаха, брови, усы и борода его белы от инея, и он, понемногу опуская вожжи, дает лошадям вое больше и больше хода А рядом с ним, откинувшись, повернув голову от ветра и летящего из-под копыт снега, сидит молодая казачка, взвизгивая слегка на ухабах, и смеются ее черные глаза из-под соболиных бровей и сверкают на солнце белые зубы. А за ними, догоняя или уже обгоняя, мчится другая пара, там третья, четвертая… и, глядя на них, вы чувствуете, что сегодня праздник, особый, уральский праздник.

Бодрые и веселые, казаки возвращаются домой. Их ждут пироги, лепешки и весело кипящий самовар. После мороза приятно побаловаться чайком и в теплом уюте вспомнить н рассказать, что было утром.

А к вечеру начинались опять сборы, и рано утром, часто и ночью, уезжали казаки снова багрить, на этот раз уже для себя, на другие рубежи. И так продолжалось несколько дней.

Дворы купцов-рыбников бывали завалены рыбой и там кипела работа. Распарывались огромные рыбы и вываливались в решета мешки икры. Тут же ее разделывали, засаливали и наполняли ею большие и маленькие банки. Тут же пластали рыбу на балыки и тёшку.

У каждого рыбника гости, и он с гордостью водит их по двору. Да и было чем похвалиться. Бывали белуги в 60 пудов. Если сесть на нее верхом, то не достать земли ногами. Обойдя двор и осмотрев рыбу, все шли в комнаты пробовать новую икру и пить чай. Подавалась икра в больших мисках, одна миска сменяла другую, и радушный хозяин уговаривал попробовать из каждой:

— Эта, может быть, лучше, засол другой.

Когда гости разъезжались, в сани каждого клалась банка с икрой, и никто не смел от нее отказаться.

По всему свету рассылали купцы уральскую икру и уральских осетров, и весь мир лакомился ими.

Но многие ли знали, как казаки доставали эти сокровища из «Яика, золотого донышка»?

Б. Киров
Газета «Возрождение», Париж

ЦАРСКОЕ БАГРЕНЬЕ

Первый день багренья был отведен для царя. Всю рыбу, пойманную в этот день отвозили к царскому столу. Обычай этот существует со времен царя Михаила Фёдоровича, первого из династии Романовых, когда яицкие казаки явились к царю с рыбным подарком и поклоном с просьбой «принять» их под высокую руку. А затем повелось так, что каждый год казаки возили этот презент к царскому столу. Это не было трудно в старину, когда Яик был очень богат рыбой и его иначе не называли в песнях как «золотое донышко», и он кормил всё Войско. Но когда Яик постепенно стал оскудевать, то казакам стало труднее это делать, а, между прочим, этот обычай превратился в обязанность и существовал до революции 1917 года. Дело происходило так: войсковая казна отпускала сумму денег на покупку красной рыбы у казаков прямо на льду, во время багренья. Но ставки были таковы: 3 рубля яловый и 15 рублей икряный осетр. Настоящая же цена икряного осетра была 120— 150— 200 и больше рублей, в зависимости от величины. Вообразите себе теперь казака, который был удачлив на царском багренье и неудачлив на своем. Какой суммы заработка он лишался! Старались как-нибудь скрыть рыбу, но это стало совершенно невозможно, потому что на царское багренье власти запретили сводить коней с санями на лёд. Для царского багренья отводились особые ятови, и иногда оказывалось, что залежей рыбы на нём не было; тогда разбивали другой, и так до тех пор, пока не наловят достаточно рыбы.

В период атаманства генерала Шипова произошел, в конце прошлого столетия, прискорбный случай. Разбили три ятови и рыбы не оказалось. Нужно было разбивать еще, но остальные рубежи не были подготовлены, и казаки отказались продолжать. Несмотря на угрозы и приказания наказного атамана, казаки наотрез отказались, мотивируя это тем, что у других рубежей не поставлено заграждений и напуганная рыба уйдет в море. Человек 60 было арестовано, а некоторые были усланы в Сибирь.

Приходится удивляться, как это царское правительство не отменило этот старинный обычай.

Рыбу эту к царю везла почётная делегация в три-четыре человека из заслуженных казаков. Царь дарил кому золотые часы с своим портретом, кому золотой портсигар или что-нибудь в этом роде.

Но, вероятно, император раздавал эту рыбу, так как ее было очень много, но ни разу уральцы не получили благодарности ни от кого.

См. также:
. (И. Ф. Бларамберг);
. (И. И. Железнов);
. (Е. П. Ковалевский);
. (А. К. Гейнс);
. (Ф. И. Лобысевич);
. (В. И. Масальский).

Кто же такие казаки? Народ это, или «служилое сословие»? И почему в ответ всегда ведутся разговоры о социальных функциях, но не этнической сущности? С другой стороны, справедливо ли утверждение, что казаки - это народ?

Не станем спешить, и в подтверждение запутанности проблемы, приведём высказывание В. Безотосного: «Современная наука утверждает, что казачество - это этносоциальная и историческая общность (группа), объединившая в силу своих специфических особенностей всех казаков, в первую очередь русских, а также украинцев, калмыков, бурят, башкир, татар, эвенков, осетин и представителей других народов, как отдельные субэтносы своих народов в единое целое» (см. его статью «Кто такие казаки» в журнале Родина № 5 за 2004г.).

Другими словами, «современная наука утверждает», что «русские» казаки - субэтнос русского народа, «татарские» казаки - субэтнос татарского народа и так далее. И в то же время ряд субэтносов этих разнородных и самостоятельных народов, когда-то объединённых государственными законами и исполнением государственной службы, сегодня является в этническом плане «единым целым».

Невозможно быть субэтносами разных народов и одновременно составлять «этносоциальную и историческую общность (группу)». Да и сам этот термин, а правильнее сказать научно-методическая конструкция - «этническая группа», используется в этнологии для обозначения переходной формы этнической общности, родственной по происхождению, языку и культуре группы людей, которую можно соотнести с понятиями «племя», «народность».

Конечно, невозможно быть одновременно немцем и французом, мордвином и татарином, казаком и русским. Просто сработает механизм этнической самоидентификации. Ведь принадлежность к этносу, народу каждый человек определяет сам для себя.

В данном случае, по крайней мере, В. Безотосным ясно выражено желание, чтобы такое единство существовало. Правда, здесь автор уподобляет казачество метаэтнической общности, игнорируя при этом исторические реалии формирования казачеств «природных», или «старых», самозародившихся, и «приписных», которые возникали по императорским указам.

Природные казачества, как субэтносы вольного казачества Востока Европы: донское, запорожское, волжское, яицкое и терское, складывались на протяжении 15 - 16 вв. каждое на своей территории, в долинах своих рек, стремительно развиваясь в самостоятельные народы. Их историческое развитие неоднократно нарушалось насильственным вмешательством извне.

В настоящее время на родной земле продолжают жить потомки трёх природных казачеств: донского, яицкого (с 1775г. - уральского) и терского. Наследником славных традиций запорожцев является ныне кубанское казачество.

Все они настолько же непохожи друг на друга, насколько несхожи исторические судьбы их в прошлом и настоящем. Здесь уместно провести такую параллель: как не являются сегодня субэтносами некогда единых славян, к примеру, поляки, сербы, русские и украинцы, так не могут быть субэтносами единства нынешние донское, уральское, терское и кубанское казачества.

Вольное казачество уже в 15 - 16 вв. представляло собой стремительно развивающийся, оригинальный этнос. Войдя в 18 в. в орбиту российского суперэтноса, казачество, не теряя своей этнической самостоятельности, выступило в данной общности в роли субэтноса, выполняя в то же время в Российском государстве роль служилого сословия.

Когда с падением Российской империи были упразднены сословия, в том числе дворян и купцов, то выходцы из них потеряли свою сословную принадлежность, но не лишились национальной: дворяне из казаков остались просто казаками, литовские дворяне - литовцами, купцы казачьего происхождения остались казаками, купцы из татар - татарами. Как видим, гибель государственного строя и утрата социальных функций не влечёт за собой утрату этнической принадлежности.

Главный и основной признак этничности есть наличие самой проблемы. И здесь имеют место два взгляда на явление, два его осмысления. Они зависят от положения наблюдателя: взгляд изнутри - народа на самого себя (интраэтничность) и взгляд со стороны - на народ (экстраэтничность).

Естественно, никакой сторонний, а уж тем более заинтересованный наблюдатель не имеет морального права выставлять оценки и раздавать титулы - номинации другим народам. И единственным критерием здесь может служить «признание этническим коллективом своего единства», которое отражается в сознании людей данного этноса «как объективно существующей целостности» (А.С. Мыльников). Иными словами, только сам народ определяет своё место в мире среди других народов.

Когда же у этноса появляется первое название со стороны и самоназвание? Конечно же, не в первый момент его «появления на свет», а когда в этих названиях возникает необходимость, после определённых исторических событий, обозначивших появление нового этнического коллектива.

О.Н. Трубачёв справедливо замечает: «Приходится настойчиво напоминать, что этноним - категория историческая, как и сам этнос, что появляется он не сразу, чему предшествует длительный период относительно узкого этнического кругозора, когда народ, племя в сущности себя никак не называют, прибегая к нарицательной самоидентификации «мы», «свои», «наши», «люди (вообще)». Кстати, такая идентификация очень удобна и применима как оппозитивная в случаях типа «свои» - «чужие».

В первой половине 19 в. в среде казачьей интеллигенции возникло и стало применяться самоназвание: «уральцы». Казаки называют себя также «уралы», «урала».

Русскими же казаки никогда себя не считали, четко проявляя «оппозитивную идентификацию» такими словами: «мы - свои собственные». В среде уральских казаков бытовало выражение «поехать в Русь», когда они выезжали с «Войсковой» земли внутрь России. Иногородних,проживающих на земле Уральской Общины русских, казаки называли «Расейские».

Состав этнической системы уральских казаков

Ошибки в исследованиях по истории яицкого казачества проявляются прежде всего в игнорировании этнических аспектов проблемы, которую и сегодня пытаются подменять «беглохолопьей» концепцией, столь милой сердцу идеологических работников времён Сов. власти и их последышей. Один из первых признаков устоявшейся этничности, как бы вывеска оформившегося этноса - появление эндоэтнонимов (самоназваний), и экзоэтнонимов (названий, которые даются народу со стороны). Название «яицкие казаки», как самоназвание и название со стороны (к примеру, той же России), документально фиксируется с середины 16 в. Известны нам и другие названия со стороны: в 18 веке казахи называли яицких казаков «жаик орыс» (русские с Яика), тогда как те же русские и в то же время (1775г.), желая наказать казаков за восстания 1772г. и 1773 - 75 гг., лишили их указом самоназвания, переименовав в казаков же, но уральских.

Если каждый этноним - не только «компонент этнического самосознания» этноса, но содержит также определённую «информацию об уровне его развития (эндоэтноним) или о представлениях на этот счёт извне (экзоэтноним)» (А.С. Мыльников), то тоже самое в полной мере относится и к бытующим до сего времени среди уральцев названиям частей, локальных и конфессиональных обозначений внутренней структуры, составляющих этнос (субэтносов и более мелких групп). Они подвижны и изменчивы на протяжении истории этноса: одни проявляют своё стремление к лидерству, другие отступают на задний план, почти исчезая.

Первые известные названия групп, выделявшихся из этнического субстрата (местного населения) и принявшие участие в этногенезе яицкого казачества, это тумаки или тумы - осёдлое земледельческое население долины р. Яик в золотоордынское и ногайское время. Материальные следы присутствия осёдлых жителей в долине р. Яик фиксируются уже в домонгольское время, а присутствие тумаков здесь документально подтверждается ещё в 17 в. Именно в поселения тумаков, а не в дикие и необжитые места приходили на Яик станицы вольного казачества Великого поля.

Одной из старейших субэтнических групп в яицком казачестве являются остатки ещё одной группы золотоордынского населения - яицкие татары. Недаром этногетическое предание о бабушке Гугнихе называет праматерью яицкого казачества татарку. И хотя множество татар-новокрещен влилось в яицкое казачество под русскими именами, в старом Яицком городке была татарская слобода, где стояла своя казачья мечеть, и правая сторона Куреней от Большой Михайловской называлась татарской стороной.

Из документов начала 18 в. известно о существовании особого слоя в яицком казачестве, называемых «старые люди», «старые казаки». Это были казаки старинных, знатных и богатых родов, старшины, многие из которых не раз выбирались атаманами. Эти «старые люди» и вершили дела на Яике.

Во второй половине 18 в. яицкое казачество было расколото на старшинскую или «послушную» сторону и на войсковую - «непослушную».

Противоборством этих групп и воспользовалась Россия, подчинив себе Яицкое казачество.

С середины 18 века, после устройства форпостов по Нижне- и Верхне-Яицкой линии, стали оформляться две основные субэтнические группы яицких казаков: низовские и верховские. Кроме различия антропологических типов (низовские казаки - смуглые, черноволосые, с резкими движениями и отрывистым произношением; верховские же - русоволосые и белокожие), эти субэтносы говорили на разных диалектах русского языка, что зафиксировано в работах известного филолога Н.М. Малечи. При этом у низовских казаков «хорошим тоном» считалось владение вторым, тюркским языком (татарским, а позже казахским) - своеобразным «французским» яицких, а с 1775 г. - уральских казаков.

Всем известны «некрасовцы», этнографическая группа донских казаков; на протяжении двух веков сохраняли они свою самобытную культуру в окружении иноязычного и иноверческого населения. Но мало кто за пределами долины Урала - Яика знает «уходцев», подобную некрасовцам этнографическую группу уральских казаков, высланных в 1875 г. за приверженность старой вере и протест против введения «штата» (нового Положения об управлении) в Туркестанский край, на Арал. Лишённые указом звания казаков, а значит возможности исполнять социальную функцию служилого сословия, они сохранили свою этническую идентичность и свой этноним - уральские казаки, уральцы.

Оригинальной группой в этносе уральцев (яицких казаков) являются градские казаки, обитатели г. Уральска. Гурьевцы же градскими не считались, это была как бы отдельная группа населения, к которой самая отдалённая от них группа - верховские казаки «весьма пренебрежительно относятся, как бы к чуждой им расе» (см. Н.М. Малеча «Словарь говоров уральских (яицких) казаков» Т.1 стр. 376).

А со второй половины 18 в. после освоения земель, прилегающих к Общему Сырту и удалённых от Яика - Урала, выделяется ещё одна этническая группа - «сурошники», обитатели степных посёлков и хуторов.

На земле уральских казаков проживало большое количество «иногородних» русских, приезжавших кто на время, а кто на постоянное жительство, особенно в «столичный» г. Уральск. Причём некоторые фамилии «иногородних» прослеживаются здесь веками, их носители, по сути дела, были уже «коренными иногородними».

Старообрядчество (особенно старообрядцы «малого круга», «крутоверы»), исполнявшее с начала 18 в. функцию идеолога яицкого - уральского казачества, превратилось уже в первой половине 19 века в этноконфессиональную группу.

Была в составе уральского этноса и «ксения», народ - гость. Начиная с 1630 г. в междуречье Яика и Волги приходят различные племена западных монголов. Эта группа родов в местной истории больше известна под именем калмыков торгоутов и хошоутов. Более тысячи калмык со своими семьями вошли в состав яицких казаков. И хотя их основная масса покинула наши земли в 1771 г., вплоть до 1950-х г.г. во многих казачьих посёлках продолжали существовать небольшие вкрапления калмыцкого населения, местами до нескольких десятков семей (см. например, И.М. Ботов «Январцев», стр. 20).

В состав уральского (яицкого) казачества на разных этапах его истории входили отдельные представители туркмен, кизилбашей (иранцев), каракалпаков, башкир, народы Поволжья (мордва, чуваши, мишари, и др.).

Подводя итоги, можно сказать, что яицкое (уральское) казачество, к 17в. сложившись в самостоятельный оригинальный этнос, в 18 в. вошло в качестве субэтноса в орбиту российского суперэтноса, выполняя в Российском государстве социальную роль служилого сословия.

Пережив геноцид (с 1918 по 1922 гг. погибло в ходе Гражданской войны, умерло от эпидемий и организованного голода три четверти населения), уральское (яицкое) казачество продолжает существовать на своей земле как персистент, находясь в состоянии этнического гомеостаза. «Такая система, прочно связанная с вмещающим ландшафтом (этноценозом), может существовать очень долго, практически не изменяясь...» (Л.Н. Гумилёв «Этносфера: история людей и история природы» стр.539).

История - это образ прошлого, воссозданный определённым образом и силой воображения исследователя перенесённый в настоящее. Потому столь велики последствия и ответственность за подобные перемещения во времени.

Всякая реконструкция прошлого предназначается, прежде всего, для воздействия на сознание людей в настоящем; в первую очередь, чтобы предотвратить нежелательное развитие событий или повторение трагических ошибок; это материал, взятый у Прошлого для воздействия на Будущее. В данном случае работает механизм, подобный воспоминаниям: так же мы переносим личное прошлое в день сегодняшний и делаем его действенной, органической частью Настоящего.

Для достоверности реконструкции, прежде всего, необходимо установить духовный контакт с эпохой, попытаться понять психологию людей того времени. Потому как точкой отсчёта нам будут служить не события сами по себе, но движущая сила, пружина, приводящая реакцию этноса на внешние воздействия к определённым последствиям.

Роль такой пружины в Истории выполняет характер народа, «сложный и многоаспектный этнопсихологический феномен», поведенческий нематериальный символ этничности. У яицких - уральских казаков особенности этнического характера проявлены весьма ярко. Существует и словесный символ, выражающий эти особенности. О настоящем, истовом казаке говорят: «Настоящий Горыныч!»

Чтобы постороннему человеку понять, что такое Горыныч, и откуда он взялся, нужно ознакомиться с фольклором яицких - уральских казаков, неповторимым духовным наследием, богатством, которое создавалось многими поколениями, на протяжении веков. Способно ли «служилое сословие» создать богатейший фольклор? И возможно ли существование «народной мудрости» (так переводится с немецкого термин «фольклор») без народа?

Поддержав донского казака Емельяна Пугачёва, яицкое казачество вынесло смертный приговор своей вольнице. От матушки-императрицы пощады не было: Яик стал Уралом, а Яицкое войско - Уральским. Так началась новая страница истории яицких казаков, не менее замечательная, чем первая…

Новое войско, новые правила

10 апреля 1798 года последовал высочайший указ, по которому предписывалось «точно исчислить башкирцев, казаков и калмыков, могущих нести службу, считая по летам от 25 до 50 лет и разделить их по кантонам…» По указу Уральское войско было разделено на два кантона. Кантонные начальники наделялись всей полнотой военной и хозяйственной власти, обязаны были следить за правильностью прохождения службы, разбирали ссоры, назначали походных атаманов. Они же смотрели за тем, чтобы хозяйства служащих казаков не приходили в упадок.

Новым шагом в управлении Уральским казачьим войском стало принятое 26 декабря 1803 года Положение по управлению Уральским казачьим войском. Подобные указы были приняты и в отношении других казачьих войск. По Положению все казачьи офицеры, которые отныне зачислялись на службу только высочайшим указом, уравнивались в чинах с офицерами регулярных войск. Кроме того, вводился новый штат войсковой канцелярии. Причём один член и секретарь канцелярии подчинялись войсковому атаману, а остальные - Оренбургскому гражданскому губернатору. Атаману теперь полагалось жалованье 600 рублей в год.

Для властей была очевидна выгода сохранения и укрепления казачьих войск, которые, с одной стороны, были мощной военной силой, а с другой - довольно дёшево обходились казне, поскольку содержали себя сами.

Император Николай I продолжил начатую ещё отцом работу по унификации структуры казачьих войск России. Указ от 2 октября 1827 года объявлял августейшим атаманом всех казачьих войск страны цесаревича, что окончательно ликвидировало пусть даже номинальную казачью автономию (выборность атаманов окончательно сменяется назначаемостью). Одновременно правительство увеличивает численность казачьих войск. В результате этого в 1835 году общая численность Оренбургского и Уральского казачьих войск составляла 72 тысячи человек.

9 марта 1874 года было высочайше утверждено новое положение об Уральском казачьем войске, которое определяло численность войска в 9500 строевых казаков, тогда как соседнее Оренбургское войско насчитывало 19278 казаков и офицеров. Служилый состав казачьих войск разделялся на три разряда: приготовительный, строевой и запасной. На действительную службу казак должен был явиться со своим строевым конём, полным седельным набором, комплектом летнего, зимнего и парадного обмундирования, шашкой и пикой установленных образцов. Общая стоимость снаряжения была выше 200 рублей.

Восстание Пугачёва ужесточило политику властей, направленную на окончательную ликвидацию казачьих вольностей. В течение XIX века автономия казачества была окончательно ликвидирована, а атаманом всех казачьих войск стал наследник императорского престола.

На полицейской службе

С начала XIX века правительство активно привлекает уральских казаков для военно-полицейской службы в различных губерниях империи. С 1818 года уральские казаки почти 50 лет (до 1865-го) охраняли общественный порядок в Москве. Как писал И. Железнов, «кому из москвичей не известно, что почти на каждом шагу древней столицы, где есть от полиции пост… можно встретить казака? Впрочем, казака везде и всюду можно встретить, не только в Москве, но и в окрестностях её…». Казаки исполняли полицейскую службу добросовестно, честно и умело.

Уральские казаки командировались и в другие губернии, их посылали также в Пермь и Казань для несения военно-полицейской службы. Чаще остальных уральские казаки охраняли Нижегородскую ярмарку. По воспоминаниям современников, полиции на ярмарке было мало, «но зато на каждом перекрёстке можно было видеть уральского казака с звероподобной, калмыцкой загорелой физиономией, с винтовкой за плечами и с нагайкой в руке».

Несмотря на то, что «полицейская» служба была менее опасна и беспокойна, как на Линии, казаки воспринимали её как бремя, которое отрывает их от дома и хозяйства. Это вызывало раздражение казаков, которые часто «вольно» вели себя на этой службе. Историк Нижегородской ярмарки П. Мельников писал: «Вообще казаки вели себя на ярмарке как в каком-нибудь завоёванном неприятельском городе. Казаки… нередко сами помогали грабить. За что с ними делились грабители, или же наскакав, отделывали нагайками и грабителей и ограбляемых, а затем и с тех, и с других требовали выкуп» .

Вольное по духу казачество воспринимало полицейскую службу как лишнее бремя, однако в течение почти пятидесяти лет именно казаки были главными блюстителями порядка и покоя граждан древней столицы - Москвы и других городов Российской империи.

На войне

Опала при Екатерине II сменилась лояльным отношением Павла I, который не только предал забвению участие уральских казаков в пугачёвском бунте, пожаловал войску пять императорских знамён, а также повелел сформировать в составе своего конвоя лейб-гвардии Уральскую сотню .

Развернувшаяся в конце XVIII в. буря в Европе (Французская революция) захватила и Россию, которая в 1797 году вступила в антифранцузскую коалицию. Так началась продолжительная серия европейских кампаний. Кроме того, России постоянно приходилось вести более мелкие, но не менее важные войны с Османской империей, Ираном, Швецией.

В 1798 году два полка уральских казаков (800 человек) были направлены для участия в Итальянском походе , а команда лейб-гвардии Уральской сотни проявила себя в боях в Ганновере. Во время русско-шведской войны 1808-1809 годов уральцы участвовали во взятии Аландских островов, проявив незаурядное мужество: за 8 часов уральские казаки в составе отряда генерал-майора Я.П. Кульнева перешли по льду Ботнический залив и заняли плацдарм на шведском побережье, оказавшись в непосредственной близости от столицы Швеции.

Четыре полка уральских казаков принимали активное участие в русско-турецкой войне 1806-1812 годов, в боях при крепостях Искач, Браилов, Янтре и др.

Особняком в числе героических страниц российского казачества стоит участие в Отечественной войне 1812 года и в Заграничных походах русской армии. В эпоху Наполеона произошёл переворот в военном деле, когда европейские армии отказались от ведения боя сомкнутыми построениями и перешли к действиям отдельными колоннами. В этих условиях открывались широкие возможности для использования лёгкой казачьей конницы, которая могла стремительно налетать на фланги и тылы противника, держа его в постоянном напряжении. В Отечественной войне 1812 года все казачьи формирования возглавлял донской казак М.И. Платов. В кампанию 1813-1814 годов были мобилизованы 6 уральских полков, отличившиеся под Дрезденом, Лейпцигом и при взятии Парижа. Причём, уральские казаки одни из первых вошли в Париж: «Казаки, братцы, все уральские/Как вошли во Париж, во французский град,/Распустили они царски знаменки». Оставленные на кордонной службе по рекам Неман и Висла, уральские казаки несли её бессменно почти восемь с половиной лет.

Не обошли уральское казачество русско-турецкие войны, которые так часто случались в XIX века. Геройской славой покрыл себя уральские казачьи полки Б. Хорошхина и его сына П. Хорошхина, которые участвовали в войне 1828-1829 годов и в Крымской войне (1853-1856). В Крымской войне уральцы воевали под Севастополем, где опрокинули бригаду Кардигана, Балаклавой и у Черной речки. В той войне уральские казаки участвовали в 15 сражениях, а П. Хорошхин был удостоен трёх орденов и золотой шашки с надписью «За храбрость».

В русско-турецкой войне 1877-1878 годов принимала участие лишь отдельная Уральская казачья сотня, что отчасти было связано с массовым нежеланием уральских казаков принять «новое положение» о войске (1874), но главным фактором было то, что война на Балканах совпала с завершением присоединения Средней Азии, в котором Уральское войско приняло особенно активное участие.

За заслуги Уральского войска перед Российским государством ему в мае 1884 года было пожаловано Георгиевское знамя, надписи на котором гласили: «Доблестному Уральскому войску за отличную-усердную, боевыми подвигами ознаменованную службу» и «1591-1884».

На южных рубежах империи

Неудачи первых походов уральских казаков в среднеазиатские степи временно приостановили активность Российской империи на южном направлении. Здесь главной задачей казаков стало несение пограничной службы и строительство оборонительных линий. Особое беспокойство доставляли казахи, которых до 1925 года официально именовали «киргизами».

На Яике была отстроена Нижне-Яицкая линия, состоявшая из крепостей и форпостов, где проживали казаки и их семьи. Кроме того, уральские казаки должны были нести службу на Оренбургской и Сибирской укреплённых линиях. В течение второй половины XVIII века на пограничных линиях государство постепенно накапливало население, которое пополнялось за счёт беглых и присланных крестьян, за счёт ссыльных донских и других казаков. Так, в 1795 году за участие в восстании на Оренбургскую линию были сосланы 141 семейство донских казаков. В июле 1801 года в оренбургские казаки были зачислены 175 душ мужского пола из татар. Уральские казаки охраняли границу малым числом, наотрез отказываясь от помощи «чужаков».

Накопив значительные силы и опыт, казаки с начала XIX века по Высочайшему повелению и под руководством офицеров Генерального штаба начинают организовывать разведывательные экспедиции в «Дикую Степь», а также охраняют конвои купеческих караванов, направлявшиеся в Бухару, и посольские миссии. Уральцы наряду с оренбургскими казаками составили первые гарнизоны русских крепостей в Закаспийском крае.

Первой попыткой военного проникновения в Среднюю Азию стыла экспедиция 1839 года в направлении Аральского моря, в которой приняли участие два уральских казачьих полка. Однако поход оказался неудачным: из-за болезней и холода было потеряно более половины отряда и почти весь обоз.

Следующий поход, которым также руководил оренбургский генерал-губернатор В.А. Перовский, состоялся в 1853 году и был более удачным. Казакам удалось взять две пограничные кокандские крепости - Джулек и Ак-Мечеть.

Небольшой перерыв в продвижении в Азию, вызванный Крымской войной и сменой императора, закончился в 1864 году новым военным походом на Кокандское ханство. Несмотря на взятие крепости Туркестан, наиболее заметным для уральских казаков стал «Иканский подвиг»: в разведке у селения Икан 108 казаков попали в засаду и были окружены 12-тысячным войском кокандцев; в ходе трёхдневного боя погибли 57 казаков, еще 12 умерли от ран, остальным удалось шашками и пиками пробиться через отряды врага и вернуться. Кокандцы в том бою потеряли около двух тысяч солдат.

Взятием Коканда (1865), Бухары (1868) и Хивы (1873) Российская империя фактически завершила присоединение Средней Азии, в котором самое активное участие приняли уральские казаки. С образованием Туркестанского генерал-губернаторства уральское казачество окончательно утратило своё пограничное значение. Однако долгий период взаимоотношений с кочевыми соседями не прошёл даром: знакомые с уральцами кочевники легче интегрировались в Российскую империю.

На фронтах Первой мировой

В 1894 году к началу царствования Николая II численность Уральского казачьего войска достигла 145 тысяч человек. Готовое к ратным подвигам уральское казачество показало себя и в годы Первой мировой войны. Всего в войне участвовали почти 13,5 тысяч казаков и офицеров, более 5 тысяч из них были награждены Георгиевскими крестами и Георгиевскими медалями.

Уральские казаки проявили себя в Галицийской операции (август-сентябрь 1914 года) в ходе которой русские войска вошли в Галицию, участвовали в осаде крепости Перемышль (1915). Казачьи полки часто вели арьергардные бои, разведку, охрану штабов и коммуникаций.

Скорость и манёвренность казачьей конницы часто использовались командованием: в мае 1916 года уральские казаки в конном строю с налёта взяли два орудия и 483 пленных австрийца; 2 июня Уральский полк захватил в плен 24 австрийских офицера, 1200 солдат, 400 нижних чинов германского резервного батальона, взял три орудия и два пулемёта.

Скорость и манёвренность казачьих войск позволяли выполнять разносторонние военные задачи - от разведки и арьергардных боев, до налётов. Однако затягивание войны болезненно сказывалось на казачьих хозяйствах, а внутренняя служба уже вызывала глухой ропот казаков, стремившихся на фронт.

Власть меняется…

Казаки довольно сдержанно встретили Февральскую революцию и отречение императора. Не вызвал особого ажиотажа знаменитый приказ №1 Петроградского совета, направленный на демократизацию армейских порядков. Взаимоотношения казаков со своими офицерами итак были гораздо теснее, нежели в армейской среде. В казачьих частях практически не было дезертирства. Казаки вообще не поддавались какой-либо политической агитации.

Однако Уральское казачество использовало новые свободы для восстановления прежних вольностей: из казарм удалили портреты особ царской семьи, войско было переименовано в Яицкое, в котором вновь стали с похвалой отзываться о Пугачеве. 22 апреля 1917 года было утверждено новое знамя: красное полотнище с двумя отдельными синими лентами; на одной стороне полотнища был изображён св. Георгий Победоносец и надпись «Свободное казачество», а на другой - «Да здравствует свободная Россия».

Представления уральских казаков сильно отличались от свободы, которую несли большевики. Спокойно восприняв октябрьский переворот (из-за большевистского декрета о мире) и установление власти Советов, уральские казаки не приняли ни земельной политики Ленина, ни политики «расказачивания». Оказавшись перед угрозой физического уничтожения, Уральские казаки (как и другие казачьи части) были готовы до последнего драться «За Веру, Родину, Яик и Свободу». Но новая власть оказалась сильнее, уничтожив большую часть мужского населения в казачьих поселениях Урала и упразднив в 1920 году Уральское казачье войско.

***

За долгую историю Яицкое (Уральское) казачество не раз демонстрировало примеры мужества, свободолюбия и готовность самоотверженно служить Российскому государству. Опала, забвение, военные неудачи не сломили боевого духа Уральского казачества, которое своими ратными делами доказало преданность императорской России… с которой ушло в небытие.

Даже много лет спустя восстания Пугачёва, уральские казаки считали, что Пугачев и был императором Петром III, потому и доверяли его сыну Павлу I.