Бурьян и разбитые дороги: как выживают брошенные деревни. Вычисляем заброшенные деревни Заброшенные деревни и села новосибирской области

Для того чтобы официально упразднить населенный пункт, необходимо принять соответствующий закон Новосибирской области в двух чтениях. 10 октября депутаты областного Совета единогласно проголосовали за подобные законы относительно поселка Блинково, деревни Кузьминка 1-я, поселка Орловский, населенного пункта «Казарма 3208 км» и поселка Лежневский. Упразднение еще одного населенного пункта - деревни Барабинка - лишь вопрос времени: документ об ее упразднении был одобрен депутатами пока в первом чтении. Описываемые населенные пункты относились к Венгеровскому, Чулымскому, Коченевскому и Чистоозерному районам НСО.

Судя по данным сайтов администраций районов и администрации НСО, большая часть из упраздненных 10 октября деревень опустела еще лет десять назад - в конце 90-х. Например, по словам депутата Совета депутатов Поваренского сельсовета Коченевского района Новосибирской области Анны Шарушинской, деревню Барабинка последний житель покинул еще в 1999 году. «Сегодня там нет ни домов, ни коммуникаций, ни инфраструктуры - просто большой участок с остатками развалин», - описывает ситуацию представитель сельской администрации.

Как пояснил в ходе заседания со ссылкой на Новосибирскстат заместитель председателя комитета облсовета по государственной политике, законодательству и местному самоуправлению Олег Мануйлов, на территории НСО в 2005 году насчитывалось 43 населенных пункта, в которых никто не проживал, и 31 населенный пункт с численностью жителей от 1 до 5 человек. При этом, как уточнил Олег Мануйлов, с 2002 до 2009 год областным Советом депутатов было упразднено 26 покинутых людьми населенных пунктов. Таким образом, с начала века в Новосибирской области опустело порядка 100 деревень и сел.

Интересно, что многие из «черной сотни» вымерших сел и деревень имеют не менее богатую историю, чем город Новосибирск. Например, оказавшаяся в черном списке 10 октября деревня Кузьминка 1-я была основана в 1825 году - почти на 70 лет раньше столицы Сибири.

По мнению сотрудника Института экономики СО РАН, известного новосибирского демографа Светланы Соболевой, новосибирские деревни исчезают по нескольким причинам: отсутствие работы, закрывающиеся школы и сложности с ведением эффективного натурального хозяйства. «Очевидным кажется вариант производства овощей и животноводческой продукции в форме подсобного хозяйства. Однако проблема заключается в том, что из-за крайне плохого состояния дорог, а также огромных расстояний селяне не имеют возможности регулярно ездить в город и реализовывать свою продукцию. Эта же проблема транспортной труднодоступности делает невозможной и так называемую «маятниковую миграцию», когда жители села ездят на работу в город или райцентр. В связи с уменьшением населения закрываются школы, что еще сильнее подгоняет оставшихся жителей переехать в город», - объясняет явление эксперт.

По данным Новосибирскстата, на начало 2009 г. в Новосибирске проживало 1 397 191 человек - более половины населения области (52,9 %).

За прошедший год число его жителей увеличилось на 6,7 тыс. человек (на 0,5 %), а наибольшее число жителей зарегистрировано в Ленинском районе (271,6 тыс. человек). По информации отчетов Новосибирскстата, потери сельского населения в направлении «село-город» в 2008 году составили 1812 человек, в то время как в 2007-м - только 1393 человека.

По мнению Светланы Соболевой, положительно на ситуацию с исчезающими с карты области деревнями может повлиять создание так называемых «родовых поместий».

«Для того чтобы людям было где работать, необходимо перенести из города в села мелкие и средние производства - например, сборку простых приборов или пошив одежды из готовых материалов. Для того чтобы люди имели мотивацию оставаться «на земле», необходимо упростить систему получения больших участков в родовую собственность, то есть такую, которая переходит из поколения в поколение. Будет производство - будут дороги, будут люди - будут и школы», - рассуждает демограф Светлана Соболева.

Марк Волков

Фото s-avtor.narod.ru

НОВОСИБИРСК, 17 дек — РИА Новости, Елена Жукова. Власти говорят о бессмысленной трате средств на обеспечение коммунальными благами малонаселенных деревень и содержание дорог к ним, а жители оттуда переезжать отказываются. Корреспонденты РИА Новости отправились в одну их таких новосибирских деревень, где живут семь человек, и расспросили жителей — в чем причина нежелания перебираться в более цивилизованные места.

Деревня Березовка находится в Болотнинском районе Новосибирской области. Это 160 километров от Новосибирска и десять — от ближайшего населенного пункта, села Ача.

Это как раз такой населенный пункт, об упорстве жителей которых недавно говорил губернатор области. По его словам, власть готова помочь людям переселиться из умирающих деревень. Это будет экономически выгодно для местного бюджета, поскольку снимется необходимость обеспечивать жизнедеятельность маленьких деревень, и для людей в конечном счете будет удобнее в более развитых селах.

"А одна семья говорит: я никуда не поеду. Просто так взять и принять решение, наверное, можно, но не правильно…", — привел пример на одной из недавних пресс-конференций Василий Юрченко.

А всего в Новосибирской области, по данным на начало года, около 140 деревень, в которых проживают менее 20 человек. И большинство людей, особенно пенсионеры, покидать привычные места не хотят.

Здесь родился и женился

Останавливаемся в Березовке: на заснеженной улице Центральной ни души. Возле одного из домов стоит таксофон и единственный на деревню фонарь. Местные жители шутят, что если бы не он, деревню по вечерам не было бы видно. Деревня — это четыре дома. Ни магазина, ни аптеки.

Но семь жителей Березовки вполне привыкли обходиться без этого. И на предложения Ачинского сельсовета переехать в Ачу регулярно отвечают отказом.

"Осталось только то, что не сумели разобрать. А раньше здесь была большая ферма", — говорит Елена Эйснер, показывая на металлический каркас посреди поля недалеко от деревни. Елена работает начальником почтового отделения в селе Ача Болотнинского района, а в родную Березовку возит пенсию и продукты для родителей и свекра со свекровью.

Вместе с Еленой заходим к ее родителям Сергею Ефимовичу и Фаине Васильевне Малиновским, которые живут в доме сразу на въезде в деревню. Дом добротный — большая кухня с русской печкой, две просторные комнаты.

"Нет, не поедем. Доживать тут будем. А что там делать, мне там не нравится. Я тут прожила уже 57 лет, зачем мне та Ача, или Елфимовка или Сосновка", — говорит Фаина Васильевна.

В Березовку из Владимировской области она приехала в 1956 году после техникума по распределению работать зоотехником. Здесь встретила мужа — ехала вечером с дойки из соседней деревни, а Сергей Ефимович возвращался на лесовозе и подвез девушку. С тех пор они вместе живут в Березовке.

Сергей Ефимович с гордостью говорит, что он родился именно в Березовке, и во время первой переписи, которая проводилась до войны, в Аче проживали 80 человек, а в Березовке — 400 с лишним.

Вспоминает, что тогда в деревню приезжали выходцы из Белоруссии, они здесь получали землю, на которой можно было выращивать зерно и скот. Долгое время деревня процветала — здесь было не только большое колхозное хозяйство, но и каждая семья держала скотину для себя.

"Такая очередь была, чтобы на мясокомбинат сдать в Болотном, что мы возили быков сдавать в Новосибирск на мясокомбинат, тут не успевали перерабатывать — все магазины, прилавки, все завалено мясом и колбасой. Новосибирскому обкому в Болотном готовили специальную колбасу, машина с обкома партии приходила, они все погружали и везли в Новосибирск", — вспоминает Сергей Ефимович.

Сначала сломали школу…

По его словам, деревня начала умирать после того как сломали школу — это произошло в 1970-х годах. Детей начали возить из Березовки в соседнюю Ачу, они вырастали и стали перебираться туда или в крупные города — Новосибирск и Юргу. Через какое-то время закрыли и сельский клуб — место, где когда-то проводили танцы и показывали фильмы.

Но самый большой удар по деревне, добавляет Фаина Васильевна, был нанесен во время перестройки, когда начали сокращать поголовье скота. Постепенно большая ферма погибла, а с ней не стало работы и перспективы у деревни.

Супруги вздыхают, вспоминая и собственное хозяйство. Говорят, что уже десять лет как не видели своего участкового — и даже не знают, как его зовут. Поэтому и перестали держать даже овечек — заезжие "гастролеры" крали их, а пожилые люди не могли никак защитить свое имущество. Но повторяют, что все равно никуда отсюда не уедут.

Все дети привозят

Следующий дом по улице Центральной — двухквартирный и благоустроенный. В нем есть вода, отопление и ванна. В одной из квартир живет пожилой мужчина, бывший скотник. Но он общаться не захотел, даже не открыл калитку. Недавно похоронил жену и, как поясняют соседи, сейчас ему лучше в одиночестве.

А соседи — это Василий Августович и Нина Николаевна Эйснер, свекр и свекровка Елены. В этот дом они переехали около шести лет назад, когда на улице, где они жили раньше, не осталось соседей.

"А что я буду в Аче делать? Я привык тут, к этой земле, в такую квартиру залез — все удобства. А в Аче такую не дадут", — говорит Василий Августович.

Он в деревню приехал еще ребенком — в 1941 году с родителями-немцами был эвакуирован сюда из Поволжья.

Нина Николаевна соглашается с супругом. По ее словам, в деревне ей совершенно не скучно, несмотря на отсутствие магазина, клуба и других обычных для населенных пунктов заведений. Дети и внуки не забывают, регулярно привозят продукты, газеты, лекарства.

"Березовка! Какие тут люди жили дружные, работящие, плакать хочется. Не то, что сейчас. Боимся — скорей (дверь) на крючок", — вздыхает Нина Николаевна, но на вопросы о переезде отрицательно качает головой.

"Нашелся бы богатый человек, расстроил бы Березовку и люди бы наезжали", — вздыхает Василий Августович.

К супругам Эйснер в гости заходит соседка Ольга Литвинова — они вместе с мужем Василием единственные жители Березовки, еще не достигшие пенсионного возраста. Соседские посиделки, наравне с просмотром телевизора, который показывает лишь пять каналов, здесь популярное времяпрепровождение.

Со своим конем

Ольга, обнаружив журналистов, приглашает к себе. Ее дом на отшибе, в конце улицы. По дороге проходим водонапорную башню, которая обеспечивает водой жителей, здание закрытого, а, вернее, разваленного клуба, и больше ничего, остальное — пустыри.

Живут они с мужем в основном за счет хозяйства — у них есть коровы, свиньи, кролики, куры, лошадь — как транспортное средство. Летом — огород. Поэтому основными продуктами обеспечены, остальное докупают в Аче, продав мясо.

"Не сильно на широкую ногу живем, но хватает", — говорит Ольга. По ее словам, в такой малонаселенной деревне не страшно, наоборот, никого чужого нет, тишина и спокойствие.

А от переезда в Ачу особых выгод она не видит. "Лекарства в Аче не купишь, недавно зуб заболел, приехали в Ачу, а там даже анальгина нет, пришлось чуть ли не цветочком, народными средствами лечиться. Фельдшер там хороший — сама и перевязку сделает, и зуб вырвет, а вот с лекарствами проблема", — говорит Ольга.

Поэтому, как и старожилы деревни, ни Ольга, ни ее муж, уезжать из Березовки не собираются — считают, что ни в каком другом месте лучше не будет.

Лагерь состоит из четырех жилых корпусов, прачечной и столовой. Двухэтажные жилые корпуса соединены друг с другом переходами. На лето 2019 года охрана не активна. Объект находится в аварийном состоянии, большая часть деревянного пола прогнила, подтекает крыша. Здание столовой исписано игрунами.

Заброшенный лагерь «Тимуровец». На территории расположены три жилых корпуса, дом культуры и котельная. На лето 2013 года, на территории лагеря пасут коров, но иногда туда ходят поиграть дети из соседней деревни.

Санаторный пионерский лагерь, находящийся в 30-ти километрах от Новосибирска, расположен глубоко в лесу. После распада СССР, в 1991 году, лагерь стал невостребованным и был переведен на хозрасчет, а вскоре и совсем прекратил свое существование. На территории находится полуразобранное основное здание с актовым залом и столовой, три аварийных (с гнилым полом) спальных корпуса, небольшие строения с душевыми, заваленное овощехранилище и несколько...

Объект представляет из себя двухэтажное кирпичное здание. Все окна забиты досками и листами жести, главный вход так же забит досками. Единственный залаз через окно, находящееся в задней части здания, достаточно только отогнуть лист жести в сторону. Внутри здания небольшой беспорядок, в душевых стоит мебель, притащенная из других комнат, двери, стены, выключатели и освещение не тронуты, хотя свет не удалось включить. Отсутствуют только чугунные...

Здание по ремонту мебели. Заброшена сравнительно недавно, ещё осталась проводка и линия электропередач цела. Уникальное предприятие для маленького города. Состояние снаружи очень даже хорошее. Внутри пусто и чисто. Советская отделка очень сильно бросается в глаза. А оставшийся стол в кабинете и абажур люстры очень солидно смотрятся на остальном фоне. Перестроен под детский сад.

Заброшенный пионерский лагерь, несколько корпусов, заросшие дорожки, стадион, котельная. Рядом красивый лес и болото. Так же неподалеку находится один известный детский лагерь, который работает круглый год, оттуда приходят люди играть на стадионе в футбол.

В 1929 г. геологи обнаружили огромнейшее месторождение известняка и других ценных полезных ископаемых, для извлечения которых потребовалось бы большое количество трудовой силы. Запасы известняка определялись на 100 лет, с 15-км протяженностью пластов. Разработка месторождения прекратилась около двадцати лет назад. Уже успели разрастись березки. Ступени высотой около метра. Глыбы мрамора вырезались длиной метра полтора. Эти глыбы валяются и в...

Заброшенный в далёкие 1960-е года пионерский лагерь. На входе как символ эпохи космонавтики стоит советская ракета. Не смотря на близость деревушки и других лагерей домики не растасканы и в хорошем состоянии. На территории есть горки, столовая, клуб, жилые корпуса, беседки и как обычно уличные умывальники. Судя по надписям, этот лагерь стал местом частых тусовок молодёжи, однако далеко не загажен, как большинство пристанищ. Посетителей у...

Два десятка населенных пунктов в Новосибирской области были стерты из карт и атласов за последние пять лет. Деревни исчезают с лица земли из-за отсутствия работы, школ, больниц, магазинов и удаленности от крупных городов. Но порой опустевшие уже населенные пункты получают новую жизнь – в них обустраиваются дачники, фермеры и прочие энтузиасты. Корреспондент Сибкрай.ru побывала в деревне Тропино Коченевского района и узнала, что приводит людей в заброшенные места на краю автобусной маршрутной сети, и как им удается возродить покинутый коренными жителями край.

В Новосибирской области 1518 различных деревень, сел, поселков и населенных пунктов. В 339 из них живут менее 50 человек, в 56 уже не осталось никого. В случае, если в деревне долгое время никто не живет, населенный пункт упраздняют. Так, лишь точками на старых картах за последние пять лет остались 20 населенных пунктов в одной только Новосибирской области. Чем дальше деревни от больших городов, транспортных узлов и магазинов, тем быстрее из них уходят люди.

Но некоторым населенным пунктам везет: сначала они пустеют, коренные жители из них уезжают, но после приезжают другие. Дачники. Чаще всего дачники остаются в деревне только на лето, но некоторые потом переезжают навсегда. Именно такая судьба постигла деревню Тропино в Коченевском районе Новосибирской области.

От районного центра до деревни чуть меньше 30 километров. В райцентре можно купить продукты и предметы первой необходимости. Конечно, все это есть и в соседнем селе Шагалово, но там, как уверяют жители, цены «дачные», то есть, в несколько раз превышающие обычные. На Шагаловский сельсовет, к которому принадлежит деревня, в Тропино ругаются, но уже больше по привычке. И деревня, и сельсовет со временем стали совершенно равнодушны друг к другу.

«Разбитые дороги, люди уходят, работы нет. В этой деревне не осталось коренных жителей – только две бабушки и два дедушки, дачники и все, – оправдывается заместитель главы Шагаловского сельсовета Татьяна Шабанова. – Мы их должны, что ли, держать чем-то, когда у администрации денег ни на что нет? Тут скоро и администрацию закроют, не будет ничего. Зарплату не дают по полгода, кто здесь работать будет?»

В Тропино всего две улицы, не больше двух десятков домов и крапива выше человеческого роста. Сменившие покинувших деревню жителей дачники поселились на главной улице, она называется Речная. Одна из немногих примет цивилизации здесь – таксофон, напоминающий о прошлом веке. Его поставили в деревне в 2002 году, потому что, как говорят местные, «Путин повелел».

Летом деревня живет, но зимой и осенью здесь остаются только самые стойкие. Одна из них − Татьяна Афонская. Ее дом стоит почти в самом начале улицы, обнесен деревянным забором, местами покосившимся. Она уверена, что интересного в деревне мало, но ей здесь жить нравится. За забором скрывается небольшой сад с огородом и гора дров – электричества в населенном пункте нет.

«Можно только пожаловаться, что не сделали нам дорогу. Я живу уже с 1990 года здесь, а взяла как дачу. Так что можно уже и старожилом считать, − говорит женщина. − У нас была бабушка коренная, вон там крайний дом сгорел. Только продала – и сгорел. А сама уехала в город к дочери, ей было уже 94, старенькая, все-таки тяжело, но на дачу приезжала все время, на все лето».

На месте бывшего дома последней коренной жительницы теперь бурьян и та же вездесущая крапива. Спустя некоторое время начинает казаться, что это не сорняк вырос на месте, где когда-то жили люди, а крепкие и не очень домики появились на месте, где всегда были эти крапивные заросли.

«Я жила в Крахалевке, а встретиться нам в Коченевском районе очень трудно. Заедешь за Коченево – жди, когда будет следующий автобус, еще неизвестно, на чем добираться до следующей деревни. Поэтому когда здесь дачники были, освободились, она меня сюда притащила. И теперь рядышком, можем хоть повидаться друг с другом. Вот такая у нас очень простая жизнь, − рассказывает Светлана Хорошилова. – Но ни хлеба купить, специально надо ехать, ни магазина здесь, ни света нет в этой деревне. Когда осенью здесь грязь, темно, не можем добиться, чтобы нам свет провел наш сельсовет. Буквально два года стали чистить зимой снег, а до этого – никогда не чистили, мы сами пробирались, тропиночки делали».

Светлана Хорошилова разводит живность. Во время разговора у нее из-за спины лает пес Тиша, кроме него у нее живут четыре курицы и кошка. Куры несут яйца, и их женщине хотелось бы держать больше. «Но четыре – и то хорошо. И позавтракать можно яйцами, и на тесто оставить. Мы народ не привередливый. Что есть, то и терпим. А держать скот – это очень тяжело, мне уже 82 года в этом году исполнится», − отмечает она.

Работы в деревне, кроме того, как вести хозяйство, никакой нет. Как следствие, почти все население в Тропино пенсионного возраста.

«Сын со мной живет один, а второй в Коченево живет. Работы здесь нет ни тому, ни другому. Раньше они на такси катались работать, тоже тяжело. Туда уедешь – обратно не приедешь. Вот вся наша жизнь, − спокойно объясняет Хорошилова и добавляет. − Вообще, конечно, никакой жизни нет».

За продуктами и пенсией местные жители отправляются в Коченево, районный центр. Автобус ходит два раза в сутки, утром и вечером, но попасть на него не так легко. Как объясняет Светлана Хорошилова, жителям Тропино там не рады: «Автобус плохо стал ходить – очень рано и не берет нас всех, потому что там набивается, а мы же последняя станция, и не влезаем. Старухи вообще на нас там рычат – «что вы едете, сидели бы дома, пенсионеры!» Ну, как, приходится. Иногда нужно ехать».

«В Коченево получаем пенсию, там же ходим по магазинам. Что возьмем, на машине сюда привозим. Муку там, хлеб, сахар, мясо куриное, другое мы и не покупаем. Пенсия маленькая, увеличилась только потому, что мне исполнилось 80 лет. Была пенсия около девяти тысяч, сейчас на нее вообще ничего не купишь. А сейчас у меня вроде 15, − замечает Светлана Хорошилова. − Конечно, в моем возрасте добраться до дороги и доехать туда – очень тяжело. А к нам никто не приезжает, только сами себя обеспечиваем. Стала старше, стало больше денег. Теперь хоть хватает на продукты. А продукты дорожают, берем оптом: банку масла, муки килограмм пять-десять, дрожжей. За хлебом ведь не каждый раз пойдешь, то дождь, то грязь».

Остаются зимовать в домах без электричества и связи лишь пять домов. Кроме сестер Светланы и Татьяны, на зиму остаются староста деревни, и две семьи – Каменевы и Блиновы. В этом году к зимующим присоединятся еще двое – «пенсионерочка», как ласково называет свою дальнюю соседку Светлана Хорошилова, и Александр Кузин, который приехал построить свое хозяйство.

«Я в библиотеку езжу все время – почитываю книги. Сестра купила себе электронную, она испортилась, починить не можем. Видишь, как у нас все сделано, не для людей. Если деньги есть, то, конечно, можно что-то сделать. А у нас их мало и вечно не хватает», – рассказывает о зимнем быту пенсионерка.

Таксофоном, который в гордом одиночестве стоит на главной улице, жители деревни не пользуются: нужно покупать специальную карточку, которой хватает на несколько звонков.

«Он нам не выгоден, хотя Путин сделал нам телефоны по этим деревушкам. На сотовый нельзя звонить, а куда будешь, где, у кого дома сейчас телефон? Сейчас уже почти ни у кого нет, редко кто есть с домашним телефоном, – объясняет Светлана Хорошилова. – Поэтому он, когда сотовые появились, стал не нужен. А когда ничего не было – он был выгоден. Карточку покупали, даже звонили несколько раз. А так все у нас нормально. Жаловаться нам не на что. Сами ведь выбирали, где жить».

Единственный, кто в деревне младше пенсионного возраста, – Александр Кузин. Мужчина приехал из Казахстана, уволился с работы, купил дом на самом краю деревни и решил вести собственное хозяйство. У него 300 подросших гусят, которых он собирается позже продавать.

«Самое главное вырастить, а продавать – было бы что продавать, – уверяет мужчина. – Здесь речка рядом, земля есть. Можно разработать землю, высаживать что-то, овощи. Настоящие, не на химии всякой. Сейчас в интернете очень любят домашнюю пищу, стараются покупать все натуральное, безо всяких пестицидов, чтобы оно все натуральное выросло. Так вот – домашняя ферма».

Пока гусята растут, начинающий фермер обустраивает дом и строит дальнейшие планы о том, как расширить хозяйство. Его дом сложен из бетонных блоков, кровати в нем еще нет, поэтому Александр Кузин спит на матрасе.

«Все только начинается. Пока так – спартанские условия, но ничего, не жалуюсь. Здесь хорошо – тихо, спокойно. Две речки, Шариха и Чик. Рыбалка: в речке карась хороший, не крупный, но хороший карасик. Сейчас люди начнут подниматься – в деревни все пойдут, – считает Александр Кузин. – Город с его грязным воздухом, со своими заморочками… А в деревне хорошо. Вырастил свою картошку, вырастил свою морковку, свое мясо. Вот нашел в Коченево козлят по две тысячи, деньги придут на карточку – козлят возьму, молоко свое будет. Корову-то одному тяжело держать будет, а козе травы немного надо, она и далеко бегать не будет. Козу можно привязать на веревку, и пусть стоит. Можно жить, и все натуральное».

Природу в Тропино хвалят и другие жители. Коченевский район не богат лесом, его красота в полях, уходящих за горизонт, и просторах. «Вид у нас отсюда очень хороший. Так выйдем, сядем с сестрой на лавочку, вокруг – красота!» – замечает Светлана Хорошилова.

© Олеся Сердцева

За последние десять лет с карты Новосибирской области исчезло 35 населенных пунктов. Причины: отсутствие социально-культурных объектов, воды, электричества, транспорта и связи. По закону село может считаться упраздненным, если на его территории в течение трех лет не проживает ни одного жителя. Но что делать людям, чьи села упраздняют, сокращая рабочие места и разваливая инфраструктуру? Как выживают люди в умирающих деревнях - в репортаже Тайги.инфо.

Мошково, как иположено административному центру,- это обустроенный поселок сасфальтированными дорогами, супермаркетами иторговыми центрами. ВМошковском районе- пятнадцать средних идесять общеобразовательных заведений, одна школа-интернат , тридцать один фельдшерско-акушерский пункт. Врайцентре живет почти десять тысяч человек, врайоне- чуть более сорока тысяч. Внескольких километрах отМошково- места, изкоторых жителям настоятельно советуют переезжать.

Участок-Балта

Чтобы добраться досела Участок-Балта после первой электрички, которая приходит вОяш изНовосибирска в8:40 утра, нужно ждать полтора часа. Автобусов отОяша вдень ходит только два. Пословам главы Мошковского района Сергея Евстифеева, деньги натранспорт имвыделяются сучетом количества жителей. Ноперспективы утранспортной доступности всеже есть: « Унас идет активный прирост населения, только за2016 год мыприбавили на1086 человек, вследующем году планируется увеличение субсидии, итогда будет введен дополнительный маршрут» ,- обещает Евстифеев.

Местные называют свое село поэтично- Зеркальным, заобилие прудов, вкоторых досих пор разводят зеркального карпа. Правда, несколько лет назад озера отдали частникам, рыбалка для приезжих стала платной, адля сельчан- льготной, носограничением доодной удочки.

Обезлюдевшим село невыглядит: тоизодного, тоиздругого двора появляются дети навелосипедах, нофермер Сергей Чуев считает, что « все разбито ирастащено» : « Был стройцех, нету ничего. Навсе это, конечно, жалко смотреть, ноуже привыкли» . Развалины домов чередуются саккуратно выложенными снопами сена иредкой сельхозтехникой.

УЧуевых четверо детей, сейчас сними живут две маленькие дочки. Семья разводит кур, свиней, герефордов (порода коров- прим. Тайги.инфо). Другой работы, говорит Сергей, вЗеркальном для него нет. Земли есть, ностоят пустые изарастают березняком.

« Ямогу любую машину водить, любой трактор, вплоть дотанка. Но, понимаете, что обижает: в54 года тыникому ненужен. Собразованием или без, сейчас требуются тридцатилетние,- злится Чуев. - Авохране сидеть- только людей гонять, или вот шлагбаум открывать. Куда идти? Набирже труда 5 тысяч взимний период дают, вот ивсе» .

Углавы района другие сведения, онговорит, что вмошковской службе занятости более сотни вакансий: « Унас требуются водители категории D, педагоги, врачи, средний медицинский персонал, трактористы идругие работники сельского хозяйства» .

«Довезут догорода- хорошо, недовезут- подвинься»

Раньше вселе Участок-Балта был нефельдшерско-акушерский пункт, абольница сродильным залом, хирургическим отделением истоматологом. Асейчас « довезут догорода- хорошо, не довезут- подвинься» , сетует Чуев: « Есть фельдшер, который предложит тебе таблетку активированного угля. Есть скорая, которая вдождь низачто недоедет изОяша- застрянет наполпути» .

Вочереди всельском магазине говорят, что совсем тяжко становится, когда фельдшерская машина ломается иврач отказывается идти пешком: « Звоним вскорую, там отвечают, что унас фельдшер есть, если онпозвонит- приедут» .

« Нету тут ничего, все они прое*** [развалили]. Сирии помогаем, Донбассу помогаем, асами последнее доедаем. Типа унас все нормально, все ништяк» ,- говорит мужчина изочереди. Потом обращается кпродавщице: « Дайте две булки хлеба ибутылок под спирт» .

«Ельцин кричал, что фермер накормит страну, но этого невышло»

Еще балтинцы жалуются напроблемы сводой, ноглава района утверждает, что сбои бывают только летом вовремя полива урожая, даивообще, это жители сами нехотят вовремя собирать деньги.

« Ну, мыдержимся, как-то работаем, стремимся жить, наэтом незаканчиваем,- говорит Сергей Чуев. - Хотя вот Ельцин все кричал: „ Фермер накормит страну“ . Ноэтого невышло» .

Авот сосед Сергея Андрей Исаченко почти доволен жизнью: « Переезжать? Куда? Боже сохрани, там везде народу много. Здесь спокойно, вон пруд, пошел-искупался . Зайцы заогородами бегают, косачки (тетеревы-косачи - прим. Тайги.инфо) летают. Сейчас работаю накомбайне, зерно молочу, совхоз маленько дюжит. Сынов вон ращу двоих. Авгороде газы имашин много» .

Елтышево

Вселе Елтышево, поданным реестра населенных пунктов Новосибирской области, есть только один объект здравоохранения (ФАП) иодин объект образования (школа-четырехлетка ). Еще есть памятник героям войны напригорке, раскрошившиеся дома итаксофонный козырек без аппарата. Елтышевские овцы, пасущиеся водиночестве, при виде людей тутже бросаются врассыпную.

Додевяностых село процветало четырьмя совхозами: « Восход» , « Серп» , « Молот» и« Солнце» . Постепенно они переросли вкооперативы, один задругим вних менялись руководители, которые, пословам местных, « все раскатили поболтикам» .

Роман Ткаченко, родился вЕлтышево, выучился вгороде наэлектросварщика ивернулся вродные места напрактику, носкоро понял, что жизни здесь нет. « Видите, железный забор? Тут битком стояла техника. Тридцать комбайнов! Гараж был, мельница, сушилка. Сейчас ееякобы реконструируют. Лампочки зажгли- это называется „ восстановление элеватора“ ,- рассказывает он. - Унас осталось жить человек сто, порядка двадцати домов заброшено. Япытался сделать собрание, привлечь молодежь, чтобы деревню поднимать. После коллективной жалобы кнам даже глава администрации Мошковского района неприехал, хотя обещал, онтолько замов своих пнул, новитоге ничего» .

Здание сельского дома культуры забито досками- онуже год как закрыт наремонт из-за сгнившего пола. Пословам председателя совета депутатов Мошковского района Натальи Крупко, наремонт даже выделили деньги, чтобы сделать его киюню 2016 года, датак инесделали. « Там грибок завелся вкабинете заведующей ипоразил весь пол,- объясняет депутат. - Библиотеку издома культуры планируют перенести вшколу. Сказали, что на2018 год включили вплан реконструкции. Обещают еще иновую крышу. Нояпочему-то этому неочень верю» .

Раньше повыходным вклуб хотябы молодежь приезжала, атеперь здесь как накладбище. Глава Мошковского района про гнилой пол знает идаже говорит, что навремя его ремонта будут созданы рабочие места.

« Наелтышевский инакайлинский дом культуры на2018 год выделено по400 тысяч, вэтом году будет проводится аукцион,- утверждает он. - Скорее всего, фирме, которая выиграет тендер, потребуются разнорабочие изжителей, возможно, они привлекут 2– 3 человека, которые владеют специальностями, такое уних практикуется» .

Белое облупившееся здание рядом склубом- школа-четырехлетка . Спятого класса дети переходят всоседнюю, кайлинскую.

ВШКОЛЕ РАБОТАЕТВСЕГО ОДНА УЧИТЕЛЬНИЦА: ОНА ИДИРЕКТОР, ИНАЧАЛКУ ВЕДЕТ, ИФИЗКУЛЬТУРУ, ИКРУЖКИ

« Здесь была девятилетняя школа, ееприкрыли в2008 году. Мыбились, писали вовсе инстанции. Нерентабельно. Потому что человек сейчас ничего нестоит. Вот возят теперь наших детей вКайлы. Нелучший вариант» ,- вздыхает Крупко.

Вшколе работают повар, сторож, уборщица ивсего одна учительница: она идиректор, иначалку ведет, ифизкультуру, икружки.

« ВЕлтышево нет смысла делать девятилетку, потому что здесь всего 6– 7 учеников. Проблема втом, что дети, которые переходят изсвоей маленькой школы вКайлы, хуже адаптируются вновом коллективе. Тем неменее, вопроса озакрытии четырехлетки пока нестоит,- объясняет Евстифеев. - Хотя школьный автобус приходит изКайлов полупустой, еслибы мыпосадили началку темже рейсом, былобы лучше» .

Фельдшерско-акушерский пункт вЕлтышево вообще закрыт, но, вотличие отклуба, восстанавливать его никто несобирается.

Дом Натальи Рябцевой стоит наотшибе деревни, заплотиной, поэтому зимой изнего практически невыбраться. Два года назад еемуж исын делали эту плотину-мост своими руками, возили бетон. Сельсовет помочь тогда отказался. Всемье Рябцевых живет свекровь, слепая 92-летняя старушка, которой часто нужна помощь врача, новбольницу добраться нетак-то просто, дорог почти нет. Если вызывать скорую, тоона приезжает вЕлтышево изОяша или Мошково, афельдшеры науазах изКайлов. Если, опятьже, дорогу неразвезло.

« Закрыли ФАП уже год как, потому что работать некому: фельдшер уехала вКайлы. ДоКайлов последний автобус отсюда вчас уходит, аона там как раз дочасу. Можно былобы сучениками изсела доехать наслужебном транспорте, нонам нанем запрещено ездить» ,- рассказывает Наталья Рябцева.

« Восемь лет назад умирал отец, искорая буксовала четыре часа,- вспоминает елтышевец Роман. - Даже рейсовые автобусы невсегда могут проехать. Хоть школьный маршрут проложили, инатом спасибо» .

Вообще-то через Елтышево идет региональная дорога исоединяет Тогучинский иМошковский районы.

« Границы Тогучинского района заканчиваются, иначинается ужас. Стыдно всегда перед тогучинцами, они спрашивают: „ Аувас что, нет никакой дорожной организации врайоне?“ ,- говорит депутат Крупко. - Акакая дорожная организация, унас вЕлтышево даже медпункта нет, закаждой горькой таблеткой надо ехать вКайлы, либо вОяш» .

«Восемь лет назад умирал отец, искорая буксовала четыре часа»

Раньше елтышевцы обращались вояшинскую поликлинику, сейчас всех прикрепили вМошково, иесли ктерапевтам еще попасть можно, тосузкими специалистами совсем туго.

Оставшиеся вдеревне говорят, что разрушаться она начала в70-е .

« Здесь домов свободных раньше небыло, заквартиры дрались… Потом школу прикрыли, скот порезали. Муж работал агрономом, акогда работы нестало, пришлось устраиваться охранником всовхоз вСокур,- рассказывает Наталья Крупко. - Пришел новый директор совхоза иуволил всех неугодных, первым- моего мужа, потому что тот ему недал списать 200 тонн зерна нанекондиционные отходы. Посмешной статье уволили, запьянку, аоннепил» .

Роман Ткаченко оттого, что ему пришлось переехать вНовосибирск, страдает: « Прожил вгороде 17 лет, устал, немогу так больше. Еду потрассе, люди пашут, сердце кровью обливается» . Новозвращается вЕлтышево только кродителям- жить тут невозможно.

Кайлы иГлядень

Восемь утра, Мошково. Табло срасписанием наостановке говорит, что автобус доГлядени ходит два раза внеделю, тоесть следующий только через три дня. Можно взять такси, нодеревенские водители просят полторы тысячи водин конец- нехотят закопейки убивать машины поразбитым дорогам.

Единственный вариант добраться додеревни- ехать через село Кайлы. Сюда автобус ходит несколько чаще- раз вдень. Потом- 9км пешком доГлядени.

ВКайлах, кажется, нидуши. Впервом дворе- перевернутая машина иржавый автобус. Хозяин авто, пожилой мужчина, объясняет, что теперь это склад под улья: « Уменя вон пасека, было доста уликов, асейчас- тридцать пять. Живу засчет пчел, огорода, нуипенсия приходит» .

Онговорит, что раньше здесь был большой совхоз- 1200 коров ибольше двух тысяч молодняка: « Куда что делось? Поля все позаросли. ОтМошково доКайлов ничего несеется, непашется. Тут одни старики-пенсионеры . Вот мыподохнем ибольше никого небудет. Никого вообще. Исчезнет деревня» .

Дорогу, пословам мужчины, неремонтировали лет тридцать, другую сделали три года назад, ноплохо: « Потратили несколько миллионов, яма наяме. Скорая неможет проехать» . Кто-то изкайлинцев даже вызвал телевидение, когда летом неходил автобус, только после этого проблему решили.

« ОтЕлтышева доКайлов дорога отремонтирована капитально, также частично сделана дорога Елтышево- Усть-Балта ,- считает глава района Евстифеев. - Въезд ивЕлтышево, ивГлядень доступен иналичном транспорте. Несмотря нато, что погода дождливая, проезд есть, азима ударит- вообще проблем небудет»

Наподъездах кГлядени таблички сназванием давно нет. Вдеревне живет пять семей- двадцать два человека, втом числе несколько дачников, которые назиму уезжают вгород. Раз внеделю приезжает автолавка ссамыми необходимыми продуктами, которые потом продают вместном магазине надому. Воду пьют изречки: кипятят ипрогоняют через фильтр. « Другой воды нету. Слюдей собирали по3 тысячи, пробили скважину, 30 тысяч отдали, датак ибросили» ,- жалуется местная жительница.

Доехать доМошково иногда получается нашкольном автобусе, нуили натом, который ходит раз внеделю, почетвергам. Иначе- никак, только если есть своя машина.

« Нам говорят: перебирайтесь вКайлы,- рассказывает дачница изГлядени Зинаида,- агде там жить-то ? Издесь-то живут кто напенсию, кто наинвалидное пособие. Еще ибухают. Даинехотят они вКайлы. Имтут хорошо. Речка, природа. Вот только люди уже почти все разбежались. Коноплю обещали срезать, вон она вся стоит. Что здесь еще пацанам делать? Обкуриваться только, больше нечего» .

«ВОяше пьянка, здесь- пьянка. Люди пьют, сгоряли, срадостили, незнаю»

Александре Куприщенко 92 года. ВГлядени прошла большая часть еежизни. Она окончила техникум наагронома. Когда 60 лет назад они смужем только переехали сюда, вдеревне было около сотни дворов, вшколе-восьмилетке училось под сотню детей. Был клуб, где каждый день показывали кино, ибольница.

« Глядень… Она унас существовала хорошо! Передовая ферма была. Мыполучали всесоюзную премию. Когда-то тут даже роддом был. Снесли его» ,- вспоминает женщина. Она восемь лет наблюдает затем, как разваливается деревня, только изокна- парализованы ноги.

« Меня хотели оформлять вдом престарелых, яотказалась, ивобщем, зря. Яже ветеран труда. Надо было поехать. Потому что пьянка везде. ВОяше пьянка, здесь- пьянка. Люди пьют, сгоряли, срадостили, незнаю» ,- вздыхает Александра Васильевна.

Доста лет ейосталось совсем немного, она прожила большую жизнь, авитоге осталась нисчем: « Уменя сейчас ничего нет. Нидетей, нихозяйства, нидому, ни л ому. Вот так состарилась, детей похоронила всех, осталась одна давнук, который все пьет ипьет. Такое исело стало. Может быть, еще просуществует, незнаю сколько, ноуже все, ловить нечего» .

P. S. : По переписи населения 2002 года, вНовосибирской области было 1566 населенных пунктов, изних опустевших- 43. В 2010 году ихнасчитали 1534, абез населения- 57. « Количество населения потенденции кследующей переписи пойдет наубыль,- говорит научный сотрудник Института экономики иорганизации промышленного производства СОРАН Ольга Чудаева. - УНовосибирской области посравнению сдругими населенными пунктами России самые высокие темпы сокращения численности людей» .

Анастасия Фадеева, Наталья Рудевская, Олеся Сердцева, Ирина Беляева