Два капитана: главные герои романа Вениамина Каверина. Исследование романа Каверина «Два капитана Расшифровка писем, любовь

Однажды в городе Энске, на берегу реки, был найден мертвый почтальон и сумка с письмами. Тетя Даша каждый день читала своим соседям вслух по одному письму. Особенно запомнились Сане Григорьеву строки о дальних полярных экспедициях…

Саня живет в Энске с родителями и сестрой Сашей. По нелепой случайности Саниного отца обвиняют в убийстве и арестовывают. О настоящем убийце знает только маленький Саня, но из-за немоты, от которой лишь позже избавит его чудесный доктор Иван Иванович, он ничего не может сделать. Отец умирает в тюрьме, через какое-то время мать выходит замуж. Отчим оказывается жестоким и подлым человеком, который мучает и детей, и жену.

После смерти матери тетя Даша и сосед Сковородников решают отправить Саню с сестрой в приют. Тогда Саня и его друг Петя Сковородников бегут в Москву, а оттуда - в Туркестан. «Бороться и искать, найти и не сдаваться» - эта клятва поддерживает их в пути. Мальчики пешком добираются до Москвы, но Петькин дядя, на которого они рассчитывали, ушел на фронт. После трех месяцев почти бесплатной работы у спекулянтов им приходится скрываться от проверки. Петьке удается бежать, а Саня попадает сначала в распределитель для беспризорников, оттуда - в школу-коммуну.

Сане нравится в школе: он читает и лепит из глины, у него появляются новые друзья - Валька Жуков и Ромашка. Однажды Саня помогает донести сумку незнакомой старушке, которая живет в квартире заведующего школой Николая Антоновича Татаринова. Здесь же Саня встречает Катю, хорошенькую, но несколько склонную «задаваться» девочку с косичками и темными живыми глазами. Через некоторое время Саня вновь оказывается в знакомом доме Татариновых: его посылает туда за лактометром, прибором для проверки состава молока, Николай Антонович. Но лактометр взрывается. Катя собирается взять вину на себя, но гордый Саня не позволяет ей это сделать.

Квартира Татариновых становится для Сани «чем-то вроде пещеры Али-Бабы с её сокровищами, загадками и опасностями». Нина Капитоновна, которой Саня вовсю помогает по хозяйству и которая кормит его обедами, - «сокровище»; Марья Васильевна, «ни вдова, ни мужняя жена», которая всегда ходит в черном платье и часто погружается в тоску, - «загадка»; а «опасность» - Николай Антонович, как выяснилось, двоюродный дядя Кати. Любимая тема рассказов Николая Антоновича - двоюродный брат, то есть муж Марьи Васильевны, о котором он «всю жизнь заботился» и который «оказался неблагодарным». Николай Антонович уже давно влюблен в Марью Васильевну, но пока та «безжалостна» к нему, скорее её симпатию вызывает иногда приходящий в гости учитель географии Кораблев. Хотя, когда Кораблев делает Марье Васильевне предложение, он получает отказ. В тот же день Николай Антонович собирает дома школьный совет, где Кораблев резко осуждается. Решено ограничить деятельность учителя географии - тогда он обидится и уйдет, Саня сообщает Кораблеву обо всем услышанном, но в результате Николай Антонович выгоняет Саню из дома. Обиженный Саня, заподозрив Кораблева в предательстве, покидает коммуну. Пробродив по Москве целый день, он совершенно разболевается и попадает в больницу, где его вновь спасает доктор Иван Иванович.

Прошло четыре года - Сане семнадцать лет. В школе идет представление инсцени­ро­ванного «суда над Евгением Онегиным», именно здесь Саня вновь встречает Катю и раскрывает ей свою тайну: уже давно он готовится стать летчиком. Саня наконец узнает от Кати историю капитана Татаринова. В июне двенадцатого года он, заехав в Энск попрощаться с семьей, вышел на шхуне «Св. Мария» из Петербурга во Владивосток. Экспедиция не вернулась. Мария Васильевна безрезультатно посылала прошение о помощи царю: считалось, что если Татаринов погиб, то по собственной вине: он «небрежно обращался с казенным имуществом». Семья капитана переехала к Николаю Антоновичу. Саня часто встречается с Катей: они вместе ходят на каток, в зоопарк, где Саня вдруг сталкивается со своим отчимом. На школьном балу Саня и Катя остаются наедине, но их разговору мешает Ромашка, который затем обо всем докладывает Николаю Антоновичу. Саню больше не принимают у Татариновых, а Катю отправляют к тетке в Энск. Саня избивает Ромашку, оказывается, и в истории с Кораблевым именно он сыграл роковую роль. И все же Саня раскаивается в своем поступке - с тяжелым чувством он уезжает в Энск.

В родном городе Саня находит и тетю Дашу, и старика Сковородникова, и сестру Сашу, он узнает, что Петька тоже живет в Москве и собирается стать художником. Еще раз Саня перечитывает старые письма - и вдруг понимает, что они впрямую относятся к экспедиции капитана Татаринова! С волнением Саня узнает, что не кто иной, как Иван Львович Татаринов, открыл Северную землю и назвал её в честь своей жены Марьи Васильевны, что именно по вине Николая Антоновича, этого «страшного человека», большая часть снаряжения оказалась негодной. Строки, в которых прямо названо имя Николая, размыты водой и сохранились лишь в памяти Сани, но Катя верит ему.

Саня твердо и решительно обличает Николая Антоновича перед Марьей Васильевной и даже требует, чтобы именно она «предъявила обвинение». Только потом Саня понимает, что этот разговор окончательно сразил Марью Васильевну, убедил её в решении покончить с собой, ведь Николай Антонович к тому времени уже был её мужем… Врачам не удается спасти Марью Васильевну: она умирает. На похоронах Саня подходит к Кате, но та отворачивается от него. Николаю Антоновичу удалось убедить всех в том, что речь в письме шла совсем не о нем, а о каком-то «фон Вышимирском» и что Саня виновен в смерти Марьи Васильевны. Сане остается только усиленно готовиться к поступлению в летную школу, чтобы когда-нибудь найти экспедицию капитана Татаринова и доказать свою правоту. Последний раз увидевшись с Катей, он уезжает учиться в Ленинград. Он занимается в летной школе и одновременно работает на заводе в Ленинграде; в Академии художеств учатся и сестра Саша, и её муж Петя Сковородников. Наконец Саня добивается назначения на Север. В городе Заполярье он встречается с доктором Иваном Ивановичем, тот показывает ему дневники штурмана «Св. Марии» Ивана Климова, умершего в 1914 году в Архангельске. Терпеливо расшифровывая записи, Саня узнает о том, что капитан Татаринов, отправив людей на поиски земли, сам остался на корабле. Штурман описывает тяготы похода, с восхищением и уважением отзывается о своем капитане. Саня понимает, что следы экспедиции нужно искать именно на Земле Марии.

От Вали Жукова Саня узнает о некоторых московских новостях: Ромашка стал «самым близким человеком» в доме Татариновых и, кажется, «собирается жениться на Кате». Саня постоянно думает о Кате - он решает поехать в Москву. А пока они с доктором получают задание лететь в глухое становище Ванокан, но попадают в пургу. Благодаря вынужденной посадке Саня находит багор со шхуны «Св. Мария». Постепенно из «осколков» истории капитана составляется стройная картина.

В Москве Саня планирует выступить с докладом об экспедиции. Но сначала выясняется, что Николай Антонович уже отчасти опередил его, напечатав статью об открытии капитана Татаринова, а затем тот же Николай Антонович со своим помощником Ромашкой публикуют в «Правде» клевету на Саню и тем самым добиваются отмены доклада. Иван Павлович Кораблев во многом помогает Сане и Кате. При его содействии в отношениях между молодыми людьми исчезает недоверие: Саня понимает, что Кате пытаются навязать брак с Ромашкой. Катя покидает дом Татариновых. Теперь она геолог, начальник экспедиции.

Ничтожный, но теперь несколько «остепенившийся» Ромашка ведет двойную игру: он предлагает Сане доказательства вины Николая Антоновича, если тот откажется от Кати. Саня ставит об этом в известность Николая Антоновича, но тот уже не в силах противостоять ловкому «ассистенту». С помощью Героя Советского Союза летчика Ч. Саня все же получает разрешение на экспедицию, в «Правде» печатают его статью с выдержками из дневника штурмана. А пока он возвращается на Север.

Экспедицию вновь пытаются отменить, но Катя проявляет решительность - и вот весной они с Саней должны встретиться в Ленинграде, чтобы готовиться к поискам. Влюбленные счастливы - белыми ночами они гуляют по городу, все время занимаются подготовкой к экспедиции. Саша, Санина сестра, родила сына, но внезапно её состояние резко ухудшается - и она умирает. Экспедиция по непонятной причине отменяется - Сане дают совсем другое назначение.

Проходит пять лет. Саня и Катя, теперь Татаринова-Григорьева, живут то на Дальнем Востоке, то в Крыму, то в Москве. В конце концов они поселяются в Ленинграде вместе с Петей, его сыном и Катиной бабушкой. Саня участвует в войне в Испании, а затем отбывает на фронт. Однажды Катя вновь встречает Ромашку, и тот рассказывает ей о том, как он, спасая раненого Саню, пытался выбраться из окружения немцев и как Саня пропал. Катя не хочет верить Ромашке, в это трудное время она не теряет надежды. И действительно Ромашка врет: на самом деле он не спас, а бросил тяжелораненого Саню, отобрав у него оружие и документы. Сане удается выбраться: он лечится в госпитале, а оттуда отправляется в Ленинград на поиски Кати.

В Ленинграде Кати нет, зато Саню приглашают лететь на Север, где уже тоже идут сражения. Саня, так и не найдя Катю ни в Москве, где он просто разминулся с ней, ни в Ярославле, думает, что она в Новосибирске. Во время успешного выполнения одного из боевых заданий экипаж Григорьева совершает вынужденную посадку недалеко от того места, где, по мнению Сани, нужно искать следы экспедиции капитана Татаринова. Саня находит тело капитана, а также его прощальные письма и отчеты. А вернувшись в Полярный, у доктора Павлова Саня находит и Катю.

Летом 1944 г. Саня и Катя проводят отпуск в Москве, где видятся со всеми друзьями. Сане нужно выполнить два дела: он дает показания по делу осужденного Ромашова, а в Географическом обществе с большим успехом проходит его доклад об экспедиции, об открытиях капитана Татаринова, о том, из-за кого эта экспедиция погибла. Николай Антонович с позором изгоняется из зала. В Энске семья вновь собирается за столом. Старик Сковородников в своей речи объединяет Татаринова и Саню: «такие капитаны двигают вперед человечество и науку».

Пересказала

Детство героя протекает в городе Энске — в маленьком убогом домике у реки.

Однажды в реке утонул почтальон. Письма из сумки взяла себе тетя Даша и читала их вслух всему двору.

Особенно запомнилось герою письмо, обращенное к некой Марии Васильевне. В нем говорилось о шхуне «Святая Мария», которая замерзла в Карском море. Адрес был размыт водой.

Мальчик, от лица которого ведется рассказ, живет с отцом, матерью и маленькой сестренкой. Постепенно выясняется, что мальчик немой — он не может говорить.

Однако он живет обычной мальчишеской жизнью: отправляется ночью ловить голубых раков. На реке он становится свидетелем страшного события: какой-то человек убил сторожа!

Убегая в страхе, мальчик (Саня) потерял отцовский нож, на котором была вырезана его фамилия — Григорьев.

Городовые (полиция) за убийство сторожа арестовали отца Сани. Неопровержимым доказательством для них был тот самый нож, который потерял мальчик. А он, свидетель, не мог ничего рассказать!

Оставшись без кормильца, семья стала голодать.

Мать отвезла детей в деревню, где они жили одни в маленькой избушке (наследство отца). Присматривала за ними бабка Петровна. Мальчик очень привязался к своей сестре — белоголовой смешливой и разговорчивой девчушке, которую тоже звали Саша. Как ловко хозяйничала она в свои семь лет!

Однажды ночью в страшный мороз дети впустили в избушку бородатого человека, который еле двигался от усталости. Звали его Иваном Иванычем. Он скрывался от полиции и просил никому о нем не рассказывать.

Это был необыкновенный человек: он показывал фокусы, часто говорил стихами, мастерил забавных зверюшек из подручного материала и к тому же оказался доктором.

Это был волшебный доктор! Он стал учить Саню говорить. А потом таинственно исчез. Мальчик продолжал учиться говорить сам. И выучился!

Но рассказывать, как он потерял нож, было уже ни к чему: отец умер в тюрьме.

Научившись говорить, Саня стал более общительным. Он подружился с соседом Петькой Сковородниковым, который приохотил его к чтению.

Мальчишки читают книги (выясняется, что у Сани очень хорошая память), торгуют папиросами, ловят раков...

Но в жизни Сани появляется страшный человек. Сам себя он называет: «я бедный Гаер Кулий».

Мать мальчика полюбила этого неприятного самодовольного типа, глупого и жестокого. Он учит Сашу жить и писать, причем только палочки: «пока они не будут «попиндикулярны», дальше двигаться ни в коем случае нельзя».

Мать выходит замуж, отчим настолько отвратителен мальчику, что тот мечтает его убить. Однажды «этот подлец Гаер избил ее (сестру Сашу) до полусмерти за то, что она пролила рюмку постного масла».

Саня спасается от ненавистного отчима у тети Даши, которая продолжает читать письма из сумки утонувшего почтальона. Одно письмо кажется мальчику чем-то связанным с письмом о замерзшей во льдах шхуне «Святая Мария».

Там есть такие строчки: «...Молю тебя об одном: не верь этому человеку! Можно смело сказать, что всеми нашими неудачами мы обязаны только ему. Достаточно, что из шестидесяти собак, которых он продал нам в Архангельске, большую часть еще на Новой Земле пришлось пристрелить. Вот как дорого обошлась нам эта услуга. Не только я один — вся экспедиция шлет ему проклятия» .

Письмо, где упоминается девочка Катюшка, очевидно дочка писавшего, представляло подробный отчет о судне, продвигающемся на север.

Мать мальчика заболела и умерла — виной тому был отчим. Вдовая тетя Даша выходит замуж за вдовца «старика Сковородникова».

Все действия происходят во время революции. Выстрелы, пожары... Военно-революционный комитет объявил в городе советскую власть.

Брата и сестру — Саню и Сашу — решено отдать в приют. «Мы знали приютских. Это были бледные ребята в серых курточках, в измятых серых штанах. Они здорово били птиц из рогаток, а потом жарили их у себя в саду и ели. Вот как их кормили в приюте! Вообще они были «арестанты», и мы с ними дрались...»

Петька Сковородников и Саня решаются бежать — сначала в Москву, а потом в Ташкент. Мальчики дают друг другу клятву: «Кто изменит этому честному слову, — не получит пощады, пока не сосчитает, сколько в море песку, сколько листьев в лесу, сколько с неба падает дождевых капель. Захочет идти вперед — посылай назад, захочет идти налево — посылай направо. Как я ударяю моей шапкой о землю, так гром поразит того, кто нарушит это честное слово. Бороться и искать, найти и не сдаваться» .

Беспризорничая, беглецы добрались до Москвы, но до Ташкента добираться было слишком сложно.

В Москве мальчики многого натерпелись. По случайности они расстались и не смогли найти друг друга.

Саня попал в школу-коммуну. Директором ее был Николай Антонович. Ему предстояло сыграть важную роль в жизни Сани Григорьева.

Саня в детском доме стал учиться. У него появились товарищи: Ромашов по кличке Ромашка и Валька Жуков, который очень любил животных, особенно собак.

Симпатии Сани вызывает учитель географии по фамилии Кораблев.

Однажды мальчик помог незнакомой старушке донести сумки до дому. Оказалось, что в квартире, где обитает старушка, живет Николай Антонович. Там мальчик познакомился со своей ровесницей Катень-кой — очень симпатичной, но страшной задавакой.

Оказывается, старушка — родом из Энска. Оттуда же, откуда и Саня! Дочь старушки — мама девочки — давно уже потеряла мужа. Он был капитаном корабля, отправился в экспедицию и пропал без вести. Николай Антонович Татаринов — двоюродный брат этого капитана.

Саня начинает часто навещать Татариновых. Он восхищен атмосферой дома, где много книг и картин.

Мальчик помогает Катиной бабушке по хозяйству: принести воды, нарубить дров. К Татариновым часто приходит учитель Кораблев. Заметно, что между географом и Катиной мамой существует сильная симпатия.

Кораблев устроил в детском доме театр. На главные роли он приглашал, как ни странно, хулиганов. И они после этого начинали вести себя гораздо лучше.

Географа в школе начинают уважать и любить. И это не нравится директору — Николаю Антоновичу, ведь он как бы отодвинут на второй план.

А тут еще Кораблев сделал Катиной маме, Марье Васильевне, предложение. Но та не согласилась стать женой учителя. А Николай Антонович после этого предпринял наступление на Ивана Павловича (Кораблева) — собрал совет с требованием выгнать географа из школы.

Саня подслушал заседание совета и рассказал об этом Кораблеву и некоторым своим друзьям.

Николай Антонович вызвал мальчика к себе, обозвал его доносчиком и запретил посещать дом. Саня ужасно расстроился: получается, Кораблев сообщил о разговоре директору школы?

Значит, нет смысла в дальнейшем пребывании в школе, раз даже любимый Иван Павлович — предатель!

Саня убежал из школы, попытался продать на базаре курточку... Тут его и свалила жестокая болезнь — грипп, потом менингит. Очнулся он в больнице, где над ним склонилось знакомое лицо — тот самый Иван Иванович, который когда-то учил его говорить!

Посещает Сашу в больнице и Кораблев — становится ясно, что учитель вовсе не предатель, как думал мальчик. После выписки герой возвращается в школу, ему тут же поручают нарисовать плакат для комсомольской ячейки (у мальчика хорошие художественные способности). Он с жаром принимается за работу. Плакат зовет всех вступать в «Общество друзей воздушного флота».

У Сани зарождается мечта стать летчиком.

Он начинает закалять волю. Делает гимнастику при открытом окне зимой, обливается ледяной водой, старается быть смелым и решительным, читает книги о покорении Севера — крепко засела у него в голове шхуна «Святая Мария».

Вот уже Сане семнадцать лет. Он давно не видел Катю (Николай Антонович запретил ему посещать свой дом). И вдруг на странном общественном мероприятии — «Суд над Евгением Онегиным» (такие были популярны в двадцатые годы) — Саня видит Катю. Она изменилась, повзрослела — но нос у нее по-прежнему такой же «решительный» и надо лбом — все те же колечки.

Катя и Саня возобновляют отношения, девушка рассказывает будущему летчику о своем отце — оказывается, он был капитаном судна «Святая Мария», которое погибло, затертое льдами. Какое невероятное совпадение!

Экспедицию снаряжал Николай Антонович — по его словам, все было организовано безупречно: и запасы, и собаки. А если его брат и погиб, то исключительно по своей вине: слишком уж был легкомыслен.

Саня мечтает о покорении полюса.

Во время школьного бала Катя и Саня уединяются в пустом классе. Саня делает то, чего ему давно уже хотелось: целует Катю.

Девушка сначала возмущается: дескать, ее старый товарищ сделал это под влиянием момента, а вовсе не потому, что любит ее. Но потом верит: чувства Григорьева — искренние. Неожиданно выясняется, что класс вовсе не пустой: за влюбленными подглядывал Ромашка — отвратительный, подлый тип.

На следующий день Саня ждет Катю на улице в страшный мороз. А она не приходит! Саня не сердится на Катю: он по-настоящему влюблен. Раньше он мог сказать: «Катька — дура», а теперь может думать о ней только с нежностью.

Саня звонит Кате, но неудачно попадает на Николая Антоновича. Тот отказывается звать девушку к телефону.

От Катиной бабушки, которую Саня встретил на рынке, он узнает, что ему запрещено появляться у них дома. Да в чем же дело? Школьный товарищ Валька рассказывает, что доносчиком был Ромашов. Он все «недозволенное» записывал в книжечку и докладывал Николаю Антоновичу.

Катю отправили в Энск — якобы к заболевшей тете.

Саня собирается тоже поехать в город своего детства, чтобы объясниться с Катей. Однако перед отъездом он совершает непоправимый поступок: застав Ромашку за тем, что этот «стукач» копается в его, Сани, ящике, Григорьев бьет его ногой по лицу.

Теперь возврата в школу нет. Герой в страшном волнении едет в поезде — и вот родной город! За столько лет произошло много перемен. «Старик Сковородников» стал судьей. Он живет в красивом доме со своей женой — тетей Дашей и Саниной сестрой (как вы помните, тоже Сашей).

Беленькая разговорчивая сестренка превратилась в смуглую хорошенькую девушку с черными волосами, расчесанными на прямой пробор. Брат и сестра встречаются радостно, о многом разговаривают. Петька Сковородников, оказывается, живет в Москве.

Саня Григорьев через сестру посылает Кате записку с просьбой о встрече.

В сундучке у тети Даши Саня находит старые письма от отца Кати из экспедиции — часть из них утрачена, но он вспоминает ключевые слова: «привет от Монтигомо Ястребиный Коготь... невероятно жалею, что снаряжение экспедиции я поручил Николаю...» Так ведь это Николай Антонович сорвал экспедицию! И наверняка нарочно!

Письма эти, прочитанные Кате во время свидания, очень огорчают ее — и еще больше они бы огорчили Марию Васильевну. Для Сани оказывается неожиданностью, что Николай Антонович давно влюблен в Марию Васильевну, и недавно она стала его женой.

Одним поездом с Катей Саня возвращается в Москву. Кораблев ошеломляет юношу известием, что ему грозит исключение из школы: за избиение Ромашки и за побег на девять дней. Иван Павлович заступился за Саню, добился разбирательства его «дела» на педагогическом совете. Нужно будет извиниться перед Ромашкой!

Извиниться? Ни за что! Ромашов ведь доносчик! Он доносил не только на Саню, но и на всех остальных ребят! Стоит кому-то что-то сказать против Николая Антоновича — тут же в книжечку запишет и донесет.

На педагогическом совете Саня произносит обличительную речь против Ромашова и Николая Антоновича. У директора школы случился сердечный приступ.

Саню из школы не исключают, обходятся строгим выговором по комсомольской линии.

Григорьев становится героем школы. Его разыскивает Петька Сковородников — веселый, с пышной рыжей шевелюрой. Ему удалось побывать в Ташкенте, но он решил возвратиться в Москву. В отличие от Сани, Петька Энска не забывал. Он прекрасно рисует и собирается поступить в Академию художеств.

Катя сообщает Сане, что она отдала письма отца своей матери. Мария Васильевна пришла к Кораблеву и долго говорила с географом и Саней. Ей не хотелось верить, что она вышла замуж за фактического убийцу своего мужа.

Этот визит Марии Васильевны к Ивану Павловичу, который так любил ее, был прощальным: несчастная женщина отравилась и умерла в больнице. Катя не хочет разговаривать с Саней — это он подтолкнул ее мать к самоубийству!

Только мечта о летной школе поддерживает юношу — он прекрасно сдает выпускные экзамены.

Кораблев вызывает к себе Саню и говорит, что Николай Антонович предъявил географу доказательства своей невиновности: экспедицию подвел совсем другой Николай. Катя и ее бабушка отказываются общаться с Саней, в школе от него отворачиваются — он остается практически в одиночестве. Тем важнее для него цель: стать полярным летчиком и найти шхуну «Святая Мария», экспедицию капитана Татаринова, разобраться в том, кто действительно виноват.

Перед отъездом в летную школу Саня прощается с Катей — она считает его виноватым. Однако все-таки Саня и Катя любят друг друга, хотя прощаются, как им кажется, навсегда.

Проходят годы. Саня оканчивает летную школу и воплощает свою мечту в жизнь. Он не только становится полярным летчиком, но и занимается поисками пропавшей экспедиции. Ему удалось расшифровать дневники штурмана и найти багор со шхуны «Святая Мария».

Саня приезжает в Москву, чтобы предоставить доклад в «Главсевморпуть» и, конечно, для того, чтобы увидеть Катю. Глаза у Кати стали грустные. Она не позволяет плохо говорить о Николае Антоновиче и часто общается с Ромашовым. Встреча с Катей у Большого театра очень расстраивает Саню. Он думает, что Катя его разлюбила. Вот разве что приятная новость — Петька Сковородников стал театральным художником, его имя на афише.

Саня приехал с Крайнего Севера в Москву как раз к юбилею любимого учителя — Ивана Павловича Кораблева. Съехалось множество учеников, все несли букеты цветов, и сколько прекрасных слов прозвучало!

Однако для Сани вечер был испорчен встречей с Николаем Антоновичем и Ромашовым. Они тоже явились приветствовать юбиляра. Каким благообразным, каким преуспевающим стал Ромашов! Он пишет диссертацию под руководством Николая Антоновича и шантажирует его бумагами, которые он раздобыл путем обмана — бумагами, свидетельствующими о подлой роли Николая Антоновича в судьбе капитана Татаринова. Николай Антонович не только женился на вдове Татаринова (о чем давно мечтал), но и нагрел руки на поставке некачественных продуктов и негодных ездовых собак.

От Кораблева Саня узнает, что Катя любит его по-прежнему, он знает о его любви из переписки с сестрой Григорьева.

После серьезного разговора с Кораблевым Катя, не желая больше общаться с Николаем Антоновичем, переезжает к своей подруге Кире (Кирен), которая живет в Сивцевом Вражке (московская улица) вместе с мамой. Катя стала прекрасным специалистом-геологом (ездит в экспедиции), ее фотографии занимают первые места на выставках. Как мало в последние годы Саня знал о Кате!

Ромашов строит интриги — он знает много дурного о своем учителе. Но скрывает это, требуя одного: пусть Николай Антонович уговорит Катю выйти замуж за своего верного ученика.

Николай Антонович при помощи Ромашова чернит имя летчика Григорьева в прессе, подрывая к Сане доверие. Однако летчик Григорьев находит честных и смелых людей, которые готовы его понять и защитить. В газете «Правда» выходит статья Александра Григорьева о поисках экспедиции Татаринова.

Саня вновь улетает в Заполярье — и Катя обещает к нему приехать.

Катя и Саня стали мужем и женой. Жизнь у них была непростая. Летчику приходится перебираться с одного аэродрома на другой, менять место жительства, а жена должна ждать и волноваться. Бабушка Кати после долгих душевных колебаний оставляет Николая Антоновича и переезжает к внучке и ее молодому мужу.

Одна из частей произведения написана от лица Кати (все остальные — от лица Сани Григорьева). Молодая жена капитана рассказывает о смерти его сестры Саши — она вышла замуж за Петьку Сковороднико-ва, родила сынишку. И вдруг тяжело заболела воспалением легких. Долго врачи боролись за ее жизнь, но сестра Сани умирает. Мальчика Петеньку берется опекать Катя, она вывозит малыша на дачу под Ленинградом — и тут начинается война... Совсем маленького ребенка вывозят из Ленинграда.

В годы Великой Отечественной войны Саня и Катя потеряли друг друга. Изредка только доходили слухи: «Катя жива!»; «Саня жив!»

Капитан Григорьев служит на Севере и топит фашистские суда. Там он опять встречается с доктором Иваном Ивановичем, который все еще служит медицине и людям.

Дело жизни капитана Григорьева — поиски экспедиции капитана Татаринова — увенчалось успехом. Она найдена! Найдено и замерзшее во льдах тело самого Татаринова — в почтовой сумке сохранились письма. Некоторые из них адресованы дочери Кате — с верой, что она когда-либо прочтет их.

Александр доказал вину Николая Антоновича и разоблачил многие гнусные дела Ромашова.

Ромашова арестовали и осудили на десять лет.

А Сане и Кате удается наконец встретиться. Война окончена. Оставшиеся в живых могут соединиться: Катя, Петька Сковородников, его сын и стойкая Нина Капитоновна (бабушка Кати) будут теперь жить в одной квартире.

И ждать возвращения капитана Григорьева из дальних полетов...

Год: 1938-1944 Жанр: приключенческий роман

Главные герои: Саня Григорьев и Катя Татаринова

Еще юный Саня Григорьев теряет отца – его обвинили в убийстве и посадили в тюрьму, где он и умер. Саня – единственный, кто знает, что его отец невиновен. Во время войны, его «друг» Ромашов кидает его на поле боя, надеясь, что он умрет. Саня выживает и сквозь все проблемы и всю боль ищет свою любимую. Главному герою удается доказать невинность своего отца.

Главная мысль - «Бороться и искать, найти и не сдаваться». Это означает никогда не предавать своих целей и стремиться их достичь любой ценой!

В городке Энске, где жил Саня Григорьев нашли мертвого курьера, с сумкой, полной писем. Тётя Даша ежедневно читала лишь по одному письму своим соседям, которые заливались слезами, слушая их. Сане больше всего нравились письма про полярные экспедиции.

По ошибке его отца обвинили в смерти человека и сажают в тюрьму. Реального убийцу знает только юный Саня, но он не может никому сообщить об этом из-за немоты. Позднее его вылечит прекрасный врач Иван Иванов.

Отец не выдержал и умер в тюрьме, а мать спустя некоторое время опять вышла замуж. Отчим – коварный и подлый человек, который не противиться издевается над детьми и даже над своей женой. Умирает и мать бедного Сани. После смерти матери тётя с соседом по фамилии Сковородников обдумывают что делать, и приходят к выводу, что нужно отправить Саню и его сестру в приют. Оттуда малый Саня вместе с другом Петей Сковородниковым убегают в Москву, а затем в Туркестан.

Спустя долгое время они пешком возвращаются в Москву, чтоб найти Петиного дядю. Оказалось, что дядя убыл на фронт. Ребята работают на спекулянтов почти бесплатно и в один момент им приходится прятаться от проверки. Петя смог сбежать, в то время как Саня, после камеры для беспризорников попадает в школу-коммуну.

Сане очень понравилось в коммуне, где он занимается любимыми делами, и встречает новых друзей – Валька Жуков и Ромашова или же Ромашку. В один день Саня помог старушке до дома сумку. Оказалось что она жила с заведующим коммуной Николаем Анатолиевичем Татариновым. Тут Саня встречает очаровательную девушку Катю. Спустя некоторое время, Саня является в этот дом за прибором. Лактометр, взять который было поручено Николаем Антоновичем, взрывается. Катя хотела выгородить Саню и принять вину на себя, но он не смог допустить этого.

Квартира новых знакомых стала для Сани «обителью прекрасного». Тут его и обедом накормят, и истории интересные расскажут. Николай Антонович (опасность) любил постоянно рассказывать о своем печальном двоюродном брате, муже Марьи Васильевне. Как он с него пылинки сдувал и как тот оказался неблагодарным гадом. Марья Васильевна постоянно вызывает симпатию Кораблеву, но когда он решает сделать предложение – терпит отказ. В доме собирают собрание и осуждают Кораблева и решают ограничить его деятельность. Все надеялись, что Кораблев обидеться и уйдет. Саня буквально сразу рассказывает ему про все услышанное. В тот же день парня выгоняют из квартиры. Он обиженный уходит из коммуны. Когда он бродил по Москве, он почувствовал себя плохо и попал в больницу. Там Саню спасает все тот же врач – Иван Иванович.

С того момента проходит четыре года. Сане пошел восемнадцатый год. В школе на представлении, а точнее на инсценации «суда над Евгением Онегиным, Саня снова встретил Катю и решает ей рассказать, что уже продолжительное время готовиться стать пилотом. Катя же в свою очередь решила рассказать Сане историю о капитане Татаринове – «Он, попрощался с семьей, улетел на шхуне Св. Мария из Петербурга во Владивосток, но экспедиция не возвращалась. Они просили помощи у царя – но он отказывал». Саня частенько встречался с Катей и даже в школе на балу, когда они остались вдвоем, решают поговорить, но и тут Ромашка мешает им обсудить важные дела. Об этом Ромашка рассказывает Николаю Антоновичу. С того времени Саню отказались принимать в гости у Татариновых. Саня срывается на Ромашке и возвращается в Энск.

Саня, прочитав старые письма, наконец, понял, что они напрямую относятся к экспедиции. Саня раздобыл информацию, что экспедиция не смогла вернуться из-за некачественного снаряжения, из-за вины Николая Антоновича. Он при всех говорит это его жене Марье Васильевне. Но она, после услышанного, решила покончить с жизнью. Саню обвиняют в смерти Марьи Васильевны, но он не обращает на это внимание, а готовиться к вступлению в лётную школу, чтобы показать всем свою правоту. Саня через время назначил встречу с Иваном Ивановичем и расшифровал дневники пилота шхуны. Экспедицию нужно искать на Земле Марии.

Печальным известием для Сани стало то, что Ромашка теперь чуть ли не родным сыном в доме Татариновых. Дошли слухи, что Ромашка даже пытается жениться на Кате.

Саня пытается выступить вместе со свои докладом в Москве, но подлый заведующий и тут впереди него. Он опубликовал статью об местоположения капитана Татаринова, а оклеветал Саню в газете. Тем самым он смог добиться отмены доклада. Саня узнает, что Катю хоят насильно выдать замуж за Ромашова. Она сбегает из дома, и становиться геологом, главной начальницей экспедиции.

Ромашка не унимается. Он легко может доказать вину Николая Антоновича и готов отдать эту информацию Сане за одно условие – он должен отказаться от Кати. Саня оповещает об этом Николая Антоновича.

Все мешает экспедиции – то проблемы с Ромашкой, то запреты на вылет. Последним звеном стала смерть Саши, сестры Сани.

Катя и Саня поженились. Они счастливы вместе. Саня ушел воевать на фронт в Испанию. Однажды Катя встретила Ромашова, который пытался ее обмануть – он сказал, что пытался спасти тяжело раненного Саню, пытался выбраться из окопа и что Саня исчез. Оказалось, что Ромашка кинул раненного Саню на произвол судьбы, отобрав у него все. Саня спасается и ищет Катю. Они разминулись, а главному герою предлагают лететь на Север, где вновь идут тяжелые сражения. В одном из полетов потребовалось совершить экстренную посадку в той самой области, где по его догадкам необходимо было искать следы экспедиции капитана Татаринова. Саня всё же обнаруживает тело капитана и все его отчеты и письма.

По возвращении в Москву, Саня дал показания против Ромашова и смог доказать, что Николай Антонович виновен. Его с позором гонят из зала, а Саня с возлюбленной возвращается в Энск. Там они собрались за семейным столом, где Саню объединяют с покойным капитаном Татариновым.

Рассказ «Один день Ивана Денисовича» Александр Исаевич Солженицын написал в 1959 году. Он стал первым произведением о советских концлагерях, принеся ему мировую известность

Любой писатель имеет право на художественной вымысел. Но где проходит она, грань, невидимая грань между правдой и вымыслом? Порой правда и вымысел бывают столь тесно переплетены, как, например, в романе Вениамина Каверина «Два капитана» - художественном произведении, которое с наибольшей достоверностью напоминает реальные события 1912 года по освоению Арктики.

Три русские полярные экспедиции вышли в Северный океан в 1912 году, все три завершились трагически: экспедиция Русанова В. А. погибла целиком, экспедиция Брусилова Г. Л. – почти целиком, а в экспедиции Седова Г. Я погибли трое, включая и начальника экспедиции. Вообще, 20-е и 30-е годы ХХ века были интересны сквозными плаваниями по Северному морскому пути, челюскинской эпопеей, героями-папанинцами.

Молодой, но уже известный писатель В. Каверин заинтересовался всем этим, заинтересовался людьми, яркими личностями, чьи деяния и характеры вызывали лишь уважение. Он читает литературу, мемуары, сборники документов; слушает рассказы Н. В. Пинегина, друга и участника экспедиции отважного полярника Седова; видит находки, сделанные в середине тридцатых годов на безымянных островах в Карском море. Также во время Великой Отечественной войны он сам, являясь корреспондентом «Известий», побывал на Севере.

И вот в 1944 году роман «Два капитана» появился в свет. Автора буквально завалили вопросами о прототипах главных героев - капитана Татаринова и капитана Григорьева. «Я воспользовался историей двух отважных завоевателей Крайнего Севера. У одного я взял мужественный и ясный характер, чистоту мысли, ясность цели – все, что отличает человека большой души. Это был Седов. У другого – фактическую историю его путешествия. Это был Брусилов»,- вот так вдохновенно писал Каверин о прототипах капитана Татаринова.

Попробуем разобраться, что - правда, что– вымысел, как удалось писателю Каверину совместить в истории экспедиции капитана Татаринова реалии экспедиций Седова и Брусилова. И хотьсам писатель не упоминал имя Владимира Александровича Русанова в числе прототипов своего героя капитана Татаринова, мы берем на себя смелость утверждать, что реалии экспедиции Русанова также нашли отражение в романе «Два капитана». Об этом будет сказано позже.

Лейтенант Георгий Львович Брусилов, потомственный моряк, в 1912 году возглавил экспедицию на парусно-паровой шхуне «Святая Анна». Он намерен был пройти с одной зимовкой из Петербурга вокруг Скандинавии и далее по Северному морскому пути до Владивостока. Но «Святая Анна» не пришла во Владивосток ни через год, ни в последующие годы. У западного побережья полуострова Ямал шхуну затерли льды, она начала дрейфовать на север, в высокие широты. Вырваться из ледового плена летом 1913 года судну не удалось. Во время самого длительного в истории российских арктических исследований дрейфа (1575 километров за полтора года) экспедиция Брусилова вела метеорологические наблюдения, замеры глубин, изучала течения и ледовой режим в северной части Карского моря, до того времени полностью неизвестный науке. Миновали почти два года ледового плена.

23 (10) апреля 1914 года, когда «Святая Анна» находилась у 830 северной широты и 60 0 восточной долготы, с согласия Брусилова шхуну покинули одиннадцать членов экипажа во главе со штурманом Валерианом Ивановичем Альбановым. Группа надеялась добраться до ближайшего берега, до Земли Франца-Иосифа, чтобы доставить материалы экспедиции, позволившие ученым охарактеризовать подводный рельеф северной части Карского моря и выявить меридиональную впадину на дне длиной около 500 километров (желоб «Святой Анны»). До архипелага Франца-Иосифа дошли всего несколько человек, но лишь двум из них, самому Альбанову и матросу А. Конраду посчастливилось спастись. Их совершенно случайно обнаружили на мысе Флора участники другой русской экспедиции под командованием Г. Седова (сам Седов к этому времени уже погиб).

Шхуна с самим Г. Брусиловым, сестрой милосердия Е. Жданко, первой женщиной – участницей высокоширотного дрейфа, и одиннадцатью членами экипажа пропала бесследно.

Географическим результатом похода группы штурмана Альбанова, стоившего жизни девяти моряков, было утверждение, что отмеченные ранее на картах Земли Короля Оскара и Петермана на самом деле не существуют.

Драму «Святой Анны» и ее экипажа мы в общих чертах знаем благодаря дневнику Альбанова, который под названием «На юг к Земле Франца-Иосифа» был опубликован в 1917 году. Почему же спаслись только двое? Из дневника это вполне ясно. Люди в группе, покинувшей шхуну, были весьма разношерстные: сильные и ослабленные, бесшабашные и слабые духом, дисциплинированные и непорядочные. Выжили те, кто имел больше шансов. Альбанову с судна «Святая Анна» была передана почта на Большую Землю. Альбанов дошел, но письма никто из тех, кому они предназначались, не получил. Куда они делись? Это до сих пор остается загадкой.

А теперь обратимся к роману Каверина «Два капитана». Из членов экспедиции капитана Татаринова вернулся лишь штурман дальнего плавания И. Климов. Вот что пишет он Марии Васильевне, жене капитана Татаринова: «Спешу сообщить Вам, что Иван Львович жив и здоров. Четыре месяца тому назад я, согласно его предписаниям, покинул шхуну и со мной тринадцать членов командыНе буду рассказывать о нашем тяжелом путешествии на Землю Франца-Иосифа по плавучим льдам. Скажу только, что из нашей группы я один благополучно (если не считать отмороженных ног) добрался до мыса Флора. «Святой Фока» экспедиции лейтенанта Седова подобрал меня и доставил в Архангельск «Святая Мария» замерзла еще в Карском море и с октября 1913 года беспрестанно движется на север вместе с полярными льдами. Когда мы ушли, шхуна находилась на широте 820 55’. Она стоит спокойно среди ледяного поля или, вернее, стояла с осени 1913 года до моего ухода».

Старший друг Сани Григорьева, доктор Иван Иванович Павлов, спустя почти двадцать лет, в 1932 году поясняет Сане, что групповую фотографию членов экспедиции капитана Татаринова «подарил штурман «Святой Марии» Иван Дмитриевич Климов. В 1914 году его привезли в Архангельск с отмороженными ногами, и он умер в городской больнице от заражения крови». После смерти Климова остались две тетрадки и письма. Больница разослала эти письма по адресам, а тетрадки и фотографии остались у Ивана Иваныча. Настойчивый Саня Григорьев некогда заявил Николаю Антонычу Татаринову, двоюродному брату без вести пропавшего капитана Татаринова, что найдет экспедицию: «Я не верю, что она исчезла бесследно».

И вот в 1935 году Саня Григорьев день за днем разбирает дневники Климова, среди которых он находит интересную карту – карту дрейфа «Святой Марии» «с октября 1912 года по апрель 1914 года, и дрейф был показан в тех местах, где лежала так называемая Земля Петермана. «Но кто знает, что этот факт впервые установил капитан Татаринов на шхуне «Святая Мария»?»- восклицает Саня Григорьев.

Капитан Татаринов должен был пройти путь из Петербурга во Владивосток. Из письма капитана жене: «Вот уже около двух лет прошло с тех пор, как я послал тебе письмо через телеграфную экспедицию на Югорском Шаре. Мы шли свободно по намеченному курсу а с октября 1913 года медленно двигаемся на север вместе с полярными льдами. Таким образом, волей-неволей мы должны были отказаться от первоначального намерения пройти во Владивосток вдоль берегов Сибири. Но нет худа без добра. Совсем другая мысль теперь занимает меня. Надеюсь, она не покажется тебе – как некоторым моим спутникам – детской или безрассудной».

Какая же это мысль? Ответ на это Саня находит в записях капитана Татаринова: «Человеческий ум до того был поглощен этой задачей, что разрешение ее, несмотря на суровую могилу, которую путешественники по большей части там находили, сделалось сплошным национальным состязанием. В этом состязании участвовали почти все цивилизованные страны, и только не было русских, а между тем горячие порывы у русских людей к открытию Северного полюса проявлялись еще во времена Ломоносова и не угасли до сих пор. Амундсен желает во что бы то ни стало оставить за Норвегией честь открытия Северного полюса, а мы пойдем в этом году и докажем всему миру, что и русские способны на этот подвиг. » (Из письма начальнику Главного Гидрографического управления, 17 апреля 1911 года). Стало быть, вот куда метил капитан Татаринов!. «Он хотел, как Нансен, пройти возможно дальше на север с дрейфующим льдом, а потом добраться до полюса на собаках».

Экспедиция Татаринова потерпела неудачу. Еще Амундсен говорил: «Удача любой экспедиции полностью зависит от ее снаряжения». Действительно, «медвежью услугу» в подготовке и снаряжении экспедиции Татаринова оказал его брат Николай Антоныч. Экспедиция Татаринова по причинам неудач была схожа с экспедицией Г. Я. Седова, который в 1912 году попытался проникнуть к Северному полюсу. После 352 дней ледового плена у северно-западного побережья Новой Земли в августе 1913 года Седов вывел судно «Святой великомученик Фока» из бухты и направил к Земле Франца-Иосифа. Местом второй зимовки «Фоки» стала бухта Тихая на острове Гукера. 2 февраля 1914 года Седов, несмотря на полное изнеможение, в сопровождении двух матросов –добровольцев А. Пустошного и Г. Линника на трех собачьих упряжках направился к полюсу. После сильной простуды умер 20 февраля и был похоронен своими спутниками на мысе Аук (остров Рудольфа). Экспедиция была плохо подготовлена. Г. Седов был плохо знаком с историей исследования архипелага Земли Франца-Иосифа, плохо знал последние карты участка океана, по которому собирался достичь Северного полюса. Он сам не проверил тщательно снаряжение. Его темперамент, желание во что бы то ни стало быстрее покорить Северный полюс преобладали над четкой организацией экспедиции. Так что это немаловажные причины исхода экспедиции и трагической гибели Г. Седова.

Ранее мы уже упоминали о встречах Каверина с Пинегиным. Николай Васильевич Пинегин - не только художник и писатель, но и исследователь Арктики. Во время последней экспедиции Седова в 1912 году Пинегин снял первый документальный фильм об Арктике, кадры которого в совокупности с личными воспоминаниями художника помогли Каверину ярче представить картину событий того времени.

Вернемся к роману Каверина. Из письма капитана Татаринова жене:« пишу и тебе о нашем открытии: к северу от Таймырского полуострова на картах не значится никаких земель. Между тем, находясь на широте 790 35’, к востоку от Гринвича, мы заметили резкую серебристую полоску, немного выпуклую, идущую от самого горизонтаЯ убежден, что это земляПока я назвал ее твоим именем». Саня Григорьев выясняет, что это была Северная Земля, открытая в 1913 году лейтенантом Б. А. Вилькицким.

После поражения в русско-японской войне России необходимо было иметь свой путь проводки кораблей в Великий океан, чтобы не зависеть от Суэцкого или других каналов теплых стран. Власти приняли решение создать Гидрографическую экспедицию и тщательно обследовать наименее трудный участок от Берингова пролива до устья Лены, чтобы можно было пройти с востока на запад, от Владивостока до Архангельска или Петербурга. Начальником экспедиции был вначале А. И. Вилькицкий, а после его смерти, с 1913 года – его сын, Борис Андреевич Вилькицкий. Именно он в навигацию 1913 года развеял легенду о существовании Земли Санникова, зато открыл новый архипелаг. 21 августа (3сентября) 1913 года был замечен севернее мыса Челюскин огромный архипелаг, покрытый вечными снегами. Следовательно, от мыса Челюскин севернее не открытый океан, а пролив, позже названный проливом Б. Вилькицкого. Архипелаг же первоначально был назван Землей императора Николая 11. Северной Землей он называется с 1926 года.

В марте 1935 года летчик Александр Григорьев, совершив вынужденную посадку на полуострове Таймыр, совершенно случайно обнаружил старый латунный багор, позеленевший от времени, с надписью «Шхуна «Святая Мария». Ненец Иван Вылко поясняет, что лодку с багром и человеком нашли местные жители на берегу Таймыра, самом близком к Северной Земле побережье. Кстати, есть основания полагать, что автор романа неслучайно дал герою-ненцу фамилию Вылко. Близким другом арктического исследователя Русанова, участником его экспедиции 1911 года был ненецкий художник Вылко Илья Константинович, ставший потом председателем совета Новой Земли («Президентом Новой Земли»).

Владимир Александрович Русанов был полярным геологом и мореплавателем. Его последняя экспедиция на парусно-моторном судне «Геркулес» вышла в Ледовитый океан в 1912 году. Экспедиция дошла до архипелага Шпицберген и открыла там четыре новых месторождения каменного угля. Русанов затем предпринял попытку пройти Северо-Восточным проходом. Достигнув мыса Желания на Новой Земле, экспедиция пропала без вести.

Где погиб «Геркулес», точно неизвестно. Но известно, что экспедиция не только плыла, но и какую-то часть шла пешком, ибо «Геркулес» почти наверняка погиб, о чем говорят предметы, найденные в середине 30-х годов на островах близ Таймырского побережья. В 1934 году на одном из островов гидрографы обнаружили деревянный столб, на котором написано «Геркулес»-1913 г. ». Следы экспедиции были обнаружены в шхерах Минина у западного берега полуострова Таймыр и на острове Большевик (Северная Земля). А в семидесятых годах поиск экспедиции Русанова вела экспедиция газеты «Комсомольская правда». В этом же районе нашли два багра, словно в подтверждение интуитивной догадки писателя Каверина. По мнению экспертов, они принадлежали «русановцам».

Капитан Александр Григорьев, следуя своему девизу «Бороться и искать, найти и не сдаваться», в 1942 году все же нашел экспедицию капитана Татаринова, вернее, то, что от нее осталось. Он высчитал путь, которым должен был пройти капитан Татаринов, если считать бесспорным, что он вернулся к Северной Земле, которая была названа им «Землей Марии»: от 790 35 широты, между 86-м и 87-м меридианами, к Русским островам и к архипелагу Норденшельда. Потом –вероятно, после многих блужданий- от мыса Стерлегова к устью Пясины, где старый ненец Вылко нашел лодку на нартах. Потом к Енисею, потому что Енисей был для Татаринова единственной надеждой встретить людей и помощь. Он шел мористой стороной прибрежных островов, по возможности – прямоСаня нашел последний лагерь капитана Татаринова, нашел его прощальные письма, фотопленки, нашел его останкиКапитан Григорьев донес до людей прощальные слова капитана Татаринова: «Горько мне думать о всех делах, которые я мог бы совершить, если бы мне не то что помогли, а хотя бы не мешали. Что делать? Одно утешение – что моими трудами открыты и присоединены к России новые обширные земли».

В финале романа читаем: «Заходящие в Енисейский залив корабли издалека видят могилу капитана Татаринова. Они проходят мимо нее с приспущенными флагами, и траурный салют гремит из пушек, и долгое эхо катится, не умолкая.

Могила сооружена из белого камня, и он ослепительно сверкает под лучами незаходящего полярного солнца.

На высоте человеческого роста высечены следующие слова:

«Здесь покоится тело капитана И. Л. Татаринова, совершившего одно из самых отважных путешествий и погибшего на обратном пути с открытой им Северной Земли в июне 1915 года. Бороться и искать, найти и не сдаваться!».

Читая эти строки романа Каверина, невольно вспоминаешь об обелиске, установленном в 1912 году в вечных снегах Антарктиды в честь Роберта Скотта и четырех его товарищей. На нем - надгробная надпись. И заключительные слова стихотворения «Улисс» классика британской поэзии Х1Х века Альфреда Теннисона: «To strive, to seek, to find and not yield»(что в переводе с английского означает: «Бороться и искать, найти и не сдаваться!»). Много позже, с выходом в свет романа Вениамина Каверина «Два капитана» именно эти слова стали жизненным девизом миллионов читателей, громким призывом для советских полярников разных поколений.

Наверное, не права была литературный критик Н. Лихачева, которая обрушилась на «Двух капитанов», когда роман не был еще полностью напечатан. Ведь образ капитана Татаринова обобщенный, собирательный, вымышленный. Право на вымысел дает автору художественный стиль, а не научный. Лучшие черты характеров арктических исследователей, а также ошибки, просчеты, исторические реалии экспедиций Брусилова, Седова, Русанова – все это связано с любимым героем Каверина.

И Саня Григорьев, как и капитан Татаринов, - художественный вымысел писателя. Но и этот герой имеет своих прототипов. Один из них – профессор-генетик М. И. Лобашов.

В 1936 году в санатории под Ленинградом Каверин познакомился с молчаливым, всегда внутренне сосредоточенным молодым ученым Лобашовым. «Это был человек, в котором горячность соединилась с прямодушием, а упорство – с удивительной определенностью цели. Он умел добиться успеха в любом деле. Ясный ум и способность к глубокому чувству были видны в каждом его суждении». Во всем угадываются черты характера Сани Григорьева. Да и многие конкретные обстоятельства жизни Сани были непосредственно позаимствованы автором из биографии Лобашова. Это, например, немота Сани, смерть отца, беспризорничество, школа-коммуна 20-х годов, типы учителей и учеников, влюбленность в дочку школьного учителя. Рассказывая об истории создания «Двух капитанов», Каверин заметил, что, в отличие от родителей, сестры, товарищей героя, о которых поведал прототип Сани, в учителе Кораблеве были намечены лишь отдельные штрихи, так что образ учителя полостью создан писателем.

Лобашов, ставший прототипом Сани Григорьева, поведавший писателю о своей жизни, сразу же вызвал активный интерес Каверина, который решил не давать воли воображению, а следовать услышанному рассказу. Но чтобы жизнь героя воспринималась естественно и живо, он должен находиться в условиях, лично известных писателю. И в отличие от прототипа, родившегося на Волге, а школу окончившего в Ташкенте, Саня родился в Энске (Пскове), а школу окончил в Москве, и она вобрала в себя многое из того, что происходило в школе, где учился Каверин. И состояние Сани-юноши тоже оказалось близко писателю. Он не был детдомовцем, но о московском периоде своей жизни вспоминал: «Шестнадцатилетним мальчиком я остался совершенно один в огромной, голодной и пустынной Москве. И, конечно, должен был потратить немало энергии и воли, чтобы не растеряться».

И любовь к Кате, которую Саня проносит через всю жизнь, не придумана и не приукрашена автором; Каверин и здесь рядом со своим героем: женившись двадцатилетним юношей на Лидочке Тыняновой, остался верен своей любви навсегда. И как много общего в настроении Вениамина Александровича и Сани Григорьева, когда они пишут женам с фронта, когда разыскивают их, вывезенных из блокадного Ленинграда. И воюет Саня на Севере тоже потому, что Каверин был военкором ТАССа, а затем «Известий» именно на Северном флоте и не понаслышке знал и Мурманск, и Полярное, и специфику войны на Крайнем Севере, и ее людей.

«Вписаться» же в жизнь и быт полярных летчиков Сане помогал другой человек, хорошо знакомый с авиацией и отлично знающий Север,- талантливый летчик С. Л. Клебанов, прекрасный, честный человек, чьи консультации в изучении автором летного дела были неоценимы. Из биографии Клебанова в жизнь Сани Григорьева вошла история полета в глухое становище Ванокан, когда разразилась в пути катастрофа.

Вообще, по словам Каверина, оба прототипа Сани Григорьева походили друг на друга не только упорством характера и необычайной целеустремленностью. Клебанов даже внешне напоминал Лобашова – невысокий, плотный, коренастый.

Великое мастерство художника заключается в том, чтобы создать такой портрет, в котором все свое и все не свое станет своим, глубоко оригинальным, индивидуальным. И это, на наш взгляд, удалось писателю Каверину.

Образ Сани Григорьева Каверин наполнил своей личностью, своим жизненным кодексом, писательским кредо: «Быть честным, не притворяться, стараться говорить правду и оставаться самим собой в самых сложных обстоятельствах». Вениамин Александрович мог заблуждаться, но он всегда оставался человеком чести. И герой писателя Саня Григорьев – человек слова, чести.

У Каверина есть замечательное свойство: он дарит героям не только собственные впечатления, но и привычки свои, и родных, и друзей. И этот милый штрих делает героев ближе читателю. Стремлением своего старшего брата Саши воспитать силу взгляда, глядя подолгу на черный кружок, нарисованный на потолке, писатель наделил в романе Валю Жукова. Доктор Иван Иванович во время разговора вдруг бросает собеседнику стул, который непременно нужно поймать, - это не придумано Вениамином Александровичем: так любил беседовать К. И. Чуковский.

Герой романа «Два капитана» Саня Григорьев жил своей собственной неповторимой жизнью. Читатели всерьез поверили в него. И вот уже более шестидесяти лет читателям нескольких поколений понятен и близок этот образ. Читатели преклоняются перед его личными качествами характера: силой волей, жаждой знаний и поиска, верностью данному слову, самоотверженностью, упорством в достижении цели, любовью к родине и любовью к своему делу – всем тем, что помогло Сане раскрыть загадку экспедиции Татаринова.

На наш взгляд, Вениамину Каверину удалось создать произведение, в котором искусно переплелись реалии настоящих экспедиций Брусилова, Седова, Русанова и вымышленной экспедиции капитана Татаринова. Ему удалось создать также образы людей ищущих, решительных, отважных, таких, как капитан Татаринов и капитан Григорьев.

«Два капитана» — пожалуй, самый известный советский приключенческий роман для юношества. Он многократно переиздавался, входил в знаменитую «Библиотеку приключений», был дважды экранизирован — в 1955 и в 1976 го--ду В 1992 году Сергей Дебижев снял абсурди---ст-скую музыкальную пародию «Два капи--тана — 2», в сюжете не имевшую ничего об-щего с ро-маном Каверина, но эксплуатиро-вавшую его название как общеизвестное. . Уже в XXI веке роман стал литературной основой мюзикла «Норд-Ост» и пред-метом специальной музейной экспозиции в Пскове, родном городе авто-ра.- Героям «Двух капитанов» ставят памятники и называют их именами пло-щади и улицы. В чем же секрет литературной удачи Каверина?

Приключенческий роман и документальное расследование

На первый взгляд, роман выглядит просто соцреалистическим опусом, хотя и с тщательно проработанным сюжетом и использованием неко-то-рых не слиш-ком привычных для соцреалистической литературы модернист-ских приемов, например таких, как смена повествователя (две из десяти частей романа напи-саны от лица Кати). Это не так.--

К моменту начала работы над «Двумя капитанами» Каверин был уже довольно опытным литератором, и в романе ему удалось соединить несколько жанров: приключенческий роман-путешествие, роман воспитания, советский истори-ческий роман о недавнем прошлом (так называемый роман с ключом) и, нако-нец, военную мелодраму. Каждый из этих жанров имеет свою логику и свои механизмы удержания читательского внимания. Каверин — внимательный читатель работ формалистов Формалисты — ученые, представлявшие так называемую формальную школу в литерату-роведении, возникшую вокруг Общества изу-чения поэтического языка (ОПОЯЗа) в 1916 го--ду и просуществовавшую до конца 1920-х. Формальная школа объединяла тео-ретиков и историков литературы, стиховедов, лин-гвистов. Самыми известными ее предста-ви--телями были Юрий Тынянов, Борис Эй-хен---баум и Виктор Шкловский. — много размышлял о том, возможно ли жан-ро-вое новаторство в истории литературы. Роман «Два капитана» можно счи-тать результатом этих размышлений.

Сюжетную канву путешествия-расследования по следам писем капитана Тата-ринова, о судьбе экспедиции которого много лет никто ничего не знает, Каве-рин заимствовал из известного романа Жюля Верна «Дети капитана Гранта». Как и у французского писателя, текст писем капитана сохранился не полно-стью и место последней стоянки его экспедиции становится загадкой, которую на протяжении долгого времени отгадывают герои. Каверин, однако, усиливает эту документальную линию. Теперь речь идет не об одном письме, по следам которого ведутся поиски, а о целой серии документов, которые постепенно попадают в руки к Сане Григорьеву В раннем детстве он по многу раз читает выброшенные на берег в 1913 году письма капитана и штурмана «Святой Марии» и бук-вально выучивает их наизусть, еще не зная, что письма, найденные на берегу в сумке уто-нувшего почтальона, рассказы-вают об одной и той же экспедиции. Потом Саня знакомится с семьей капитана Татари-нова, получает до-ступ к его книгам и разби-рает заметки на по-лях о перспективах поляр-ных исследо-ваний в России и мире. Во время учебы в Ленин-граде Григорьев тща-тельно штуди-рует прес-су 1912 года, чтобы узнать, что писали в это время об экспедиции «Свя-той Марии». Сле-дующий этап — находка и кро-потливая расшифровка дневника того самого штурма-на, которому принадлежало одно из энских писем. Наконец, в самых по-след-них главах главный герой становится облада-телем предсмертных писем капитана и вах-тен-ного журнала судна. .

«Дети капитана Гранта» — роман о поисках экипажа морского судна, история спасательной экспедиции. В «Двух капитанах» Саня и дочь Татаринова, Катя, ищут свидетельства гибели Татаринова, чтобы восстановить добрую память об этом человеке, когда-то не оцененном современниками, а потом и вовсе забытом. Взявшись за реконструкцию истории экспедиции Татаринова, Григо-рьев принимает на себя обязательство публично разоблачить Николая Антоно-вича, кузена капитана, а впоследствии — Катиного отчима. Сане удается дока-зать его пагубную роль в снаряжении экспедиции. Так Григорьев становится как бы живым заместителем погибшего Татаринова (не без аллюзий к исто-рии принца Гамлета). Из расследования Александра Григорьева следует еще один неожи-данный вывод: письма и дневники нужно писать и хранить, поско-льку это способ не только собрать и сберечь информацию, но еще и рассказать потом-кам о том, что от тебя пока не готовы выслушать современники. Харак-тер-но, что сам Григорьев на последних этапах поисков начинает вести днев-ник — или, точнее, создавать и хранить серию неотправленных писем к Кате Тата-риновой.

Здесь и заключено глубокое «подрывное» значение «Двух капитанов». Роман утверждал важность старых личных документов в эпоху, когда личные архивы либо изымались при обысках, либо их уничтожали сами владельцы, опасаясь, что их дневники и письма попадут в руки НКВД.

Американская славистка Катерина Кларк назвала свою книгу о соцреалистиче-ском романе «История как ритуал». Во времена, когда история представала на страницах бесчисленных романов ритуалом и мифом, Каверин изобразил в своей книге романтического героя, восстанавливающего исто-рию как вечно ускользающую тайну, которую нужно расшифровать, наделить личным смы-слом. Вероятно, эта двойная перспектива стала еще одной причи-ной, по кото-рой роман Каверина сохранял свою популярность на протяжении всего ХХ века.

Роман воспитания

Вторая жанровая модель, использованная в «Двух капитанах», — роман воспи-тания, жанр, возникший во второй половине XVIII века и бурно развивавшийся в XIX и XX столетии. В фокусе романа воспитания всегда история взросления героя, формирование его характера и мировоззрения. «Два капитана» примы-кают к той разновидности жанра, которая рассказывает о биографии героя-сиро-ты: образцами явно стали «История Тома Джонса, найденыша» Генри Филдин-га и, конечно, романы Чарльза Диккенса, прежде всего «Приключе-ния Оли-ве-ра Твиста» и «Жизнь Дэвида Копперфильда».

По-видимому, последний роман имел решающее значение для «Двух капита-нов»: впервые увидев однокашника Сани — Михаила Ромашова, Катя Татари-нова, как будто предчувствуя его зловещую роль в своей и Саниной судьбе, говорит о том, что он страшен и похож на Урию Хипа — главного злодея из «Жиз-ни Дэвида Копперфильда». К роману Диккенса ведут и другие сюжет-ные парал-лели: деспотичный отчим; самостоятельное долгое путешествие в другой город, навстречу лучшей жизни; изобличение «бумажных» махина-ций злодея.

Впрочем, в истории взросления Григорьева появляются мотивы, не свойствен-ные литературе XVIII и XIX века. Личностное становление Сани — это процесс постепенного накапливания и концентрации воли. Всё начинается с преодоле-ния немоты Из-за перенесенной в раннем детстве болез-ни Саня потерял способность гово-рить. Немота фактически становится причи-ной гибели Саниного отца: мальчик не может рассказать, кто на самом деле убил сторожа и почему нож отца оказался на месте пре-ступления. Саня обретает речь благодаря чудесному доктору — беглому каторжнику Ивану Ивановичу: буквально за несколько сеансов он показывает своему пациенту пер-вые и самые главные упражнения для трени-ровки произнесения гласных и коротких слов. Потом Иван Иванович исчезает, и даль-нейший путь к обретению речи Саня проде-лывает сам. , а после этого первого впечатляющего волевого акта Григорьев предпринимает и другие. Еще учась в школе, он решает стать летчиком и начи-нает систематически закаляться и заниматься спортом, а также читать книги, имеющие прямое или косвенное отношение к авиации и самолетостроению. Одновременно он тренирует способности к самообладанию, так как слишком импульсивен и впечатлителен, а это очень мешает в публичных выступлениях и при общении с чиновниками и начальниками.

Авиационная биография Григорьева демонстрирует еще большую решимость и концентрацию воли. Сперва обучение в летном училище — в начале 1930-х, при нехватке оборудования, инструкторов, летных часов и просто денег на жизнь и еду. Потом долгое и терпеливое ожидание назначения на Север. Затем работа в гражданской авиации за полярным кругом. Наконец, в заключи-тельных частях романа молодой капитан борется и с внешними врагами (фа-ши---стами), и с предателем Ромашовым, и с болезнью и смертью, и с тоской разлуки. В конце концов он выходит из всех испытаний победителем: возвра-ща-ется к профессии, находит место последней стоянки капитана Татаринова, а потом и затерявшуюся в эвакуационных пертурбациях Катю. Ромашов разоб-лачен и арестован, а лучшие друзья — доктор Иван Иванович, учитель Кораб-лев, друг Петька — снова рядом.

За всей этой эпопеей становления человеческой воли прочитывается серьезное влияние философии Фридриха Ницше, усвоенной Кавериным из оригинала и из косвенных источников — сочинений авторов, ранее испытавших воздей-ствие Ницше, например Джека Лондона и Максима Горького. В этом же воле-вом ницшеанском ключе переосмысляется и главный девиз романа, позаим-ствованный из стихотворения английского поэта Альфреда Теннисона «Улисс». Если у Теннисона строки «бороться и искать, найти и не сдаваться» В оригинале — «to strive, to seek, to find, and not to yield». описы-вают вечного странника, романтического путешественника, то у Каверина они пре-вращаются в кредо несгибаемого и постоянно воспитывающего себя воина.

Действие «Двух капитанов» начинается накануне революции 1917 года, а за-канчивается в те же дни и месяцы, когда пишутся последние главы романа (1944 год). Таким образом, перед нами не только история жизни Сани Григорь-ева, но и история страны, проходящей те же стадии становления, что и герой. Каверин пытается показать, как после забитости и «немоты», хаоса начала 1920-х и героических трудовых порывов начала 1930-х к концу войны она начи--нает уверенно двигаться к светлому будущему, строить которое пред-стоит Григорь-еву, Кате, их близким друзьям и другим безымянным героям с та-ким же запа-сом воли и терпения.

В эксперименте Каверина не было ничего удивительного и особенно новатор-ского: революция и Гражданская война довольно рано стали предметом исто-ризирующих описаний в сложных синтетических жанрах, соединявших в себе, с одной стороны, черты исторической хроники, а с другой — семейной саги или даже квазифольклорного эпоса. Процесс включения событий конца 1910-х — на-чала 1920-х годов в исторические художественные повествования начался уже во второй половине 1920-х Например, «Россия, кровью умытая» Артема Веселого (1927-1928), «Хождение по мукам» Алексея Толстого (1921-1941) или «Тихий Дон» Шолохова (1926-1932). . Из жанра исторической семейной саги конца 1920-х Каверин заимствует, например, мотив разделения семьи по идеологи-чес-ким (или этическим) причинам.

Но самый интересный исторический пласт в «Двух капитанах», пожалуй, свя-зан не с описанием революционного Энска (под этим названием Каверин изо-бразил свой родной Псков) или Москвы периода Гражданской войны. Интерес-нее здесь более поздние фрагменты, описывающие Москву и Ленинград конца 1920-х и 1930-х годов. И в этих фрагментах проявляются черты еще одного прозаического жанра — так называемого романа с ключом.

Роман с ключом

Этот старинный жанр, возникший еще во Франции XVI века для осмеяния при-дворных кланов и группировок, вдруг оказался востребованным в советской литературе 1920-30-х годов. Главный принцип roman à clef состоит в том, что реальные лица и события кодируются в нем и выводятся под другими (но часто узнаваемыми) именами, что позволяет сделать прозу одновременно и хрони-каль-ной, и памфлетной, но при этом привлечь внимание читателя к тому, какие трансформации переживает «реальная жизнь» в писа-тель-ском воображе-нии. Как правило, разгадать прототипы романа с ключом могут совсем немно-гие — те, кто очно или заочно знаком с этими реальными лицами.

«Козлиная песнь» Константина Вагинова (1928), «Сумасшедший корабль» Ольги Форш (1930), «Театральный роман» Михаила Булгакова (1936), наконец, ранний роман самого Каверина «Скандалист, или Вечера на Васильев-ском острове» (1928) — все эти произведения представляли современные события и реальных лиц действующими в вымышленных литературных мирах. Неслу-чайно большинство этих романов посвящены людям искусства и их кол-леги-альному и дружескому общению. В «Двух капитанах» основные принципы романа с ключом не выдерживаются последовательно — однако, изображая жизнь литераторов, художников или актеров, Каверин смело пользуется прие-мами из арсенала знакомого ему жанра.

Помните сцену свадьбы Пети и Саши (сестры Григорьева) в Ленинграде, где упоминается художник Филиппов, который «расчертил [корову] на маленькие квадратики и каждый квадратик пишет отдельно»? В Филиппове мы без труда узнаем и его «аналитический метод». Саша берет заказы в ле-нин-градском отделении «Детгиза» — это значит, что она сотрудничает с леген-дар-ной маршаковской редакцией, трагически разгромленной в 1937 году Каверин явно рисковал: он начал писать свой роман в 1938-м, уже после того, как редакция была распущена, а некоторые ее сотрудники арестованы. . Интересны и подтексты театральных сцен — с посещением разных (реальных и полувымышленных) спектаклей.

О романе с ключом применительно к «Двум капитанам» можно говорить весь-ма условно: это не полномасштабное использование жанровой модели, но пе-ре--не-сение лишь некоторых приемов; большинство героев «Двух капитанов» не являются зашифрованными историческими лицами. Тем не менее ответить на вопрос о том, зачем в «Двух капитанах» понадобились такие герои и фраг-мен-ты, очень важно. Жанр романа с ключом предполагает разделе-ние чита-тель-ской аудитории на тех, кто способен, и тех, кто не способен подо-брать нужный ключ, то есть на посвященных и воспринимающих повество-ва-ние как таковое, без восстановления реальной подоплеки. В «артистических» эпизодах «Двух капитанов» мы можем наблюдать нечто подобное.

Производственный роман

В «Двух капитанах» есть герой, фамилия которого зашифрована только ини-циа-лом, но разгадать ее с легкостью мог любой советский читатель, и никакого ключа для этого не требовалось. Летчик Ч., за успехами которого с замиранием сердца наблюдает Григорьев, а потом с некоторой робостью обращается к нему за помощью, — это, конечно, Валерий Чкалов. Без труда расшифровывались и другие «авиационные» инициалы: Л. — Сигизмунд Леваневский, А. — Алек-сандр Анисимов, С. — Маврикий Слепнёв. Начатый в 1938 году, роман должен был подвести предварительный итог бурной советской арктической эпопее 1930-х, где в равной степени проявляли себя полярники (наземные и морские) и летчики.

Кратко восстановим хронологию:

1932 год — ледокол «Александр Сибиряков», первое плавание по Север-ному морскому пути из Белого моря в Берингово за одну навигацию.

1933-1934 годы — знаменитая челюскинская эпопея, попытка плавания из Мурманска во Владивосток за одну навигацию, с гибелью корабля, высадкой на льдине, а затем спасением всего экипажа и пассажиров с помощью лучших пилотов страны: спустя еще много лет имена этих пилотов мог перечислить наизусть любой советский школьник.

1937 год — первая дрейфующая полярная станция Ивана Папанина и первый беспосадочный перелет Валерия Чкалова на североамериканс-кий континент.

Полярники и летчики были в 1930-е главными героями современности, и то, что Саня Григорьев не просто выбрал авиационную профессию, но захотел связать свою судьбу с Арктикой, сразу же сообщало его образу романтический ореол и большую привлекательность.

Между тем если отдельно рассмотреть профессиональную биографию Григорь-ева и его неуклонные попытки добиться посылки экспедиции по поиску экипа-жа капитана Татаринова, то станет понятно, что «Два капитана» заключают в себе черты еще одного типа романа — производственного, получившего ши-ро--кое распространение в литературе социалистического реализма в конце 1920-х годов, с началом индустриализации. В одной из разновидностей такого романа в центре оказывался молодой герой-энтузиаст, любящий свою работу и страну больше самого себя, готовый на самопожертвование и одержимый идеей «прорыва». В его стремлении совершить «прорыв» (внедрить какое-то техническое новшество или просто неустанно работать) ему обязательно будет чинить препятствия герой-вредитель В роли такого вредителя может выступать руководитель-бюрократ (конечно, по натуре консерватор) или несколько таких руково-дителей. . Наступает момент, когда главный герой терпит поражение и его дело, как кажется, почти проиграно, но все-таки силы разума и добра побеждают, государство в лице самых разумных своих представителей вмешивается в конфликт, поощряет новатора и наказывает консерватора.

«Два капитана» близки этой модели производственного романа, наиболее памятной советским читателям по знаменитой книге Дудинцева «Не хлебом единым» (1956). Антагонист и завистник Григорьева Ромашов рассылает по всем инстанциям письма и распространяет ложные слухи — результатом его деятельности становится внезапная отмена поисковой операции в 1935 году и изгнание Григорьева с любимого им Севера.

Пожалуй, самая интересная сегодня линия в романе — это превращение гра-ждан-ского летчика Григорьева в летчика военного, а мирных исследователь-ских интересов к Арктике — в интересы военные и стратегические. Впервые такое развитие событий предсказывает посетивший Саню в ленинградской гостинице в 1935 году безымянный моряк. Потом, после долгой «ссылки» в поволжскую мелиоративную авиацию, Григорьев решает собственными силами изменить свою судьбу и уходит добровольцем на испанскую войну. Оттуда он возвращается уже военным летчиком, и дальше вся его биография, как и история освоения Севера, показана как военная, тесно связанная с безо-пасностью и стратегическими интересами страны. Неслучайно и Ромашов оказывается не просто вредителем и предателем, но и военным преступником: события Отечественной войны становятся последним и предельным испыта-нием и для героев, и для антигероев.

Военная мелодрама

Последний жанр, который воплотился в «Двух капитанах», — это жанр военной мелодрамы, которая в годы войны могла реализовываться как на театральной сцене, так и в кино. Пожалуй, самый близкий аналог романа — пьеса Констан-тина Симонова «Жди меня» и снятый на ее основе одноименный кино-фильм (1943 год). Действие последних частей романа разворачивается как будто бы вослед сюжетной канве этой мелодрамы.

В самые первые дни войны самолет бывалого летчика сбивают, он оказывается на оккупированной территории, а потом при невыясненных обстоятельствах надолго пропадает. Его жена не хочет верить в то, что он погиб. Она меняет старую гражданскую профессию, связанную с интеллектуальной деятельно-стью, на простую тыловую и отказывается эвакуироваться. Бомбежки, рытье окопов на подступах к городу — все эти испытания она переживает с достоин-ством, не переставая надеяться, что ее муж жив, и в конце концов дожидает-ся его. Это описание вполне применимо и к фильму «Жди меня», и к роману «Два капитана» Конечно, есть и различия: Катя Татаринова в июне 1941-го живет не в Москве, как си-моновская Лиза, а в Ленинграде; ей прихо-дится пройти через все испытания блокады, и уже после ее эвакуации на Большую землю Григорьев не может выйти на ее след. .

Последние части романа Каверина, написанные попеременно то от лица Кати, то от лица Сани, успешно используют все приемы военной мелодрамы. И по-скольку этот жанр продолжал эксплуатироваться и в послевоенной литературе, театре и кино, «Два капитана» еще долгое время точно попадали в горизонт читательских и зрительских ожиданий Горизонт ожидания (нем. Erwartungs-horizont) — термин немецкого историка и тео-ре-тика литературы Ханса-Роберта Яусса, комплекс эстетических, социально-политиче-ских, психологических и прочих представле-ний, определяющих отношение автора к об-ще-ству, а также отношение читателя к про-из-ведению. . Юношеская любовь, зародившаяся в испытаниях и конфликтах 1920-30-х, прошла последнюю и самую серьезную проверку войной.